Королевство Бездуш. Академия. Марина Суржевская

срываются из водостока и шумно плюхают по камню. Я схватилась рукой за перегородку, сделала осторожный шаг в сторону раздевальной. Кажется, или там кто-то стоит? То ли глаза обманывают, то ли видится плотная густота в углу?

      Стало страшно. Все-таки, стою тут голая, мокрая и босая! И что делать?

      – Кто там? Я тебя вижу, понял?!

      Темнота промолчала. Сморгнув влагу, снова всмотрелась. Да нет там никого! Сама себя пугаю! А свет, наверное, берегут, вот и выключают ночами. Решительно двинулась к скамье, наклонилась туда, где оставила одежду. Пальцы тронули лишь холодное дерево. Провела ладонью дальше – и снова ничего. Да где же моя юбка с блузой? Может, упали?

      Прошлась рукой по всей длине сидения, даже ножки ощупала! Проползла на коленях вдоль всего помещения, уже не думая о том, как это выглядит. Все равно ведь ничего не видно! И не нашла ни клочка ткани, ни-че-го! Моя одежда и полотенце, выданное утром ключницей, испарились! На холодном и сыром камне остались лишь влага и мои ботинки!

      Я выпрямилась, соображая, что делать. То, что произошедшее чья-то злая шутка – очевидно. Решили поиздеваться над новенькой? И свет выключили, и одежду стащили! И стоят сейчас за дверью, ожидая, когда глупышка из Котловины высунется голой в коридор!

      Боюсь, так мне и пришлось бы поступить. А уже утром покинуть ВСА за неприличное поведение! Но воришки не знали, что у меня с собой еще одно платье! Издав торжествующий, но тихий вопль, я метнулась к перегородке так быстро, насколько позволяла тьма. На миг сердце упало – показалось, что и эту одежду прихватил неведомый злоумышленник. Но, хвала Святому Фердиону, мокрое платье по-прежнему висело в помывальной. Торопясь, я натянула неприятно липнущую ткань, одернула подол. Натягивать сырую одежду на мокрое тело – то еще удовольствие, да только выбора не было!

      Сунула ноги в ботинки и по стеночке дошла до двери. Толкнула створку, ожидая увидеть в коридоре ухмыляющиеся лица студентов. Но там никого не оказалось. Лишь на полу темнела надпись: «Ты пожалеешь». Впрочем, стоило мне моргнуть, как и она растаяла. Я потерла глаза, уже сомневаясь в увиденном.

      В комнате Шелли уже спала, а Брин приложила палец к губам, стоило мне войти. Я понятливо кивнула и даже обрадовалась. Девушка удивленно глянула на мое мокрое платье, прилипшее к ногам.

      – Облилась случайно, – прошептала я, улыбаясь. Брин вскинула брови, покачала головой и снова уткнулась в учебник, который читала.

      Я тихонько прокралась к своей кровати за перегородкой. Остальная комната из моего закутка не просматривалась, и я вздохнула с облегчением. Устало стянула влажную ткань, развесила на стуле. Сама вытерлась углом одеяла. Дрожа, натянула домашнюю пижаму и залезла с ногами на кровать. Дико хотелось есть, тетушкины ватрушки плясали перед голодными глазами. Но еще больше – спать. Первый день в ВСА оказался слишком сложным для простой девчонки из Котловины.

      Но он закончился, а я все еще здесь. И завтра все будет гораздо лучше, я в этом уверена! И о том, что случилось в помывальной, и о Вандерфилде,