Инкогнито. Лора Вайс

радостью, – сейчас ее взгляд смягчился, стал теплым и невероятно уютным. Да, именно уютным.

      – Тогда держи, – Максим подал ей разделочную доску, нож, после чего достал из холодильника болгарский перец, морковь, сельдерей. – Запечем рыбу с овощами.

      Настя с большим удовольствием принялась за дело, чем очередной раз удивила Макса. Она словно ребенок, которому разрешили помочь на кухне, оказали доверие, отчего глаза девушки просияли счастьем. Уже скоро она преспокойно разгуливала по кухне, брала все, что ей нужно, даже было дело, чуть не вытеснила главного повара, но вовремя одумалась. Все же рыбой занялся Максим, а Насте доверили нарезку салата и гарнир.

      – Я не слишком тебя нагрузил? – он наконец-то отправил сазана в духовку, затем вымыл руки и приобнял, колдующую над салатом, Настю.

      – Все хорошо, мне нравится готовить с тобой.

      – Правда? – и зарылся носом в ее волосах.

      А когда развернул к себе и хотел поцеловать, Настя оказалась проворнее – засунула ему в рот кусочек сыра.

      Спустя полчаса двое сидели за столом, на котором испускал пар только что приготовленный сазан, окруженный овощами, пестрел салатик и дымился картофель. И какой же ужин без хорошего вина? Максим разлил по бокалам Вилла Антинори.

      – За нас? – приподнял свой бокал и заискивающе посмотрел на Настю.

      На что она, молча, потянулась к нему, после чего послышался легкий хрустальный «дзынь».

      – Ты отлично справился, – произнесла девушка, когда попробовала рыбу. – Вкус нежный, овощи перебили запах тины. Очень вкусно.

      – Лестно слышать такие слова от профессионального критика, – усмехнулся он.

      – У меня папа был поваром. Работал в дорогом ресторане, куда приходили весьма влиятельные люди. Он частенько мне готовил что-нибудь эдакое.

      – Почему в прошедшем времени? – улыбка мигом сошла с лица Максима.

      – Погиб. Уже как пятнадцать лет прошло с тех пор.

      – А мама?

      – А мамы не было. Точнее она-то есть, наверно. Но где – поистине загадка Вселенной.

      – Кто же тебя воспитывал?

      – Армейский друг отца. Собственно, в его квартире сейчас и живу, а он с женой обустроился в Подмосковье.

      Максим тогда как-то замялся, честно говоря, не знал, что и говорить. На человека, жаждущего утешения, она не похожа, но и показать равнодушие было бы совсем неправильно.

      – Не переживай, – откинулась девушка на спинку стула с бокалом вина в руке. – И не ищи подходящих слов, все в порядке. У меня было вполне себе счастливое детство. А печальные события случаются, ничего не поделаешь. Лучше расскажи о себе.

      – Да что о себе рассказывать? Мать с отцом живут за границей, летаю к ним по большим праздникам, а так созваниваемся. С двадцати лет живу один, сначала была учеба, тусовки, как и у многих, сейчас вот остепенился, наверно. Работа, дом, иногда вылазки с друзьями на рыбалку или охоту.

      – То есть, дозрел до серьезных отношений?

      – Возможно. Только вот годы холостяцкой жизни все-таки сказались не лучшим образом на характере. Привык к свободе.

      – Поверь