Сказки нашей крови. Владимир Лидский

прочим, командующий получил от Государыни шпагу, усыпанную бриллиантами, и почётный титул – Крымский, – а спустя полтора десятилетия собравшиеся в Бахчисарае татарские мурзы уже выразили свои верноподданнические чувства правителю края Василию Каховскому; происходило это в преддверии посещения Тавриды Самодержицей; в бахчисарайском том собрании кроме прочих участвовал Мегметша бей Кантакузин, тогда ещё майор, а впоследствии полковник, – прямой предок юного Леванта и отец поручика Мустафы Мурзы, побывавшего два десятилетия спустя на аудиенции у Государя; другой предок неустрашимого эсера – по двоюродной линии – Темир ага, что, между прочим, толмачи трактовали как железный, служил в Симферопольском коннотатарском полку, сформированном под наблюдением генерал-губернатора Новороссии Дюка де Ришелье, – имел статного вороного коня турецкой крови, пику, пистолет и татарский клевец кулюк-балта… но и то было уже позже, а лучше заглянуть спервоначалу в апрельский 1783 года Манифест Императрицы, памятный Артёму ещё по занятиям в Исторической библиотеке, куда попасть в глухую пору застоя просто так было невозможно, почему и пришлось ему брать в своём Историко-архивном специальное письмо с нижайшей просьбою от деканата поспособствовать студенту-первокурснику… и как же он любил эти на целый день занятия в тишине большого зала, украшенного окнами, уставленного дубовыми столами с уютными лампами, и Артём всегда старался сесть в углу и позади всех, чтобы иметь возможность наблюдать за читателями и особенно – читательницами, чьи лилейные шейки, украшенные соблазнительными завитками, волновали его, конечно, много больше, чем самодержавные вердикты, и он нет-нет отвлекался от украшенных старорежимными ятями да ижицами древних текстов, поглядывая по сторонам и отмечая исполненные кошачьей грации изгибы девьих спин, там – упавшую на висок прядку, а там – пушистые ресницы да подпёртый маленьким кулачком нежный подбородок… но история властно призывала, и он, с трудом отвлекаясь от прекрасных профилей, возвращался в давние эпохи, где чёрным по белому на старой ломкой бумаге было писано: …поспешествующей милостью мы, Екатерина Вторая, Императрица и самодержица всероссийская… объявляем сим кому о том ведать надлежит, что нынешнего тысяча семьсот семьдесят четвертого года июля в десятый день между нашим императорским величеством и его салтановым величеством… Абдул Гамидом-ханом, сыном салтана Ахмед-хана… по данной с обеих сторон полной власти и мочи… чрез взаимно назначенных от них обоих полномочных комиссаров учинен и заключен трактат вечного мира, в двадцати восьми пунктах состоящий, который в пятый на десять день того же месяца формально и принят за благо, признан и утвержден от сих обоих полной властью и мочью снабденных верховных начальников и который от слова до слова гласит как следует: ПУНКТЫ ВЕЧНОГО ПРИМИРЕНИЯ И ПОКОЯ МЕЖДУ ИМПЕРИЯМИ ВСЕРОССИЙСКОЙ И ПОРТОЙ ОТТОМАНСКОЙ, ЗАКЛЮЧЕННЫЕ В ЛАГЕРЕ ПРИ ДЕРЕВНЕ КЮЧУК КАЙНАРЖЕ