Чёрная волна. Максим Лагно

сюда?

      Рианна презрительно усмехнулась:

      – Папа и мама боялись, что меня похитят, как многих других молодых людей в Империи. Вот и решили, что мне будет безопаснее на дирижабле, под надзором дедушки. А я тут реально умираю от тоски. Друзья наверно без меня свалили в Санитарный Домен.

      – Рианна? Рианна? Где вы, девочка? – Из коридора донёсся голос служанки Рианны, толстой негрянки с коротко стриженными, как у новобранца, волосами. – Вы опять ушли с верхней палубы?

      – Приходи завтра в восемь вечера в моторную гондолу номер семь, – шепнула Рианна. – Мне нужна твоя помощь.

      Хавьер коротко кивнул, соглашаясь.

      – Я здесь, тата⁴! – протараторила Рианна и побежала навстречу, не давая надзирательнице увидеть, что она разговаривала с Хавьером.

      Потом быстро вернулась и шепнула:

      – Короче, дело к ночи. Ты мне тоже нравишься, хотя и дикарь с пером в заднице.

      – Я вовсе не ношу ничего в заднице…

      – Не перебивай, – Рианна приложила пальчик к губам Хавьера.

      – Где же вы, девочка? – пыхтела на лестнице служанка.

      – А я тебе нравлюсь? – спросила Рианна.

      – Очень. Очень! Да!!!

      Рианна погладила Хавьера по щеке:

      – Не забудь!

      – Уф, какие здесь узкие лестницы, – корпус служанки заслонил свет из коридора.

      – Буду ждать! – шепнула Рианна и убежала.

      Хавьер долго ещё стоял у иллюминатора, ожидая, не появится ли прекрасная Рианна снова.

      Глава 17.

      Новое время

      У Хавьера не было часов. Да он и не понимал толком, как отмерять по ним обороты солнца, которое ходило вокруг Островов, точнее вокруг Земли, ой, ещё точнее – как-то иначе… Но объяснение Жизель того, что Земля – это шар, который сам ходил вокруг чего-то там в космосе, он не понимал ещё больше.

      – Сколько сейчас часов? – спросил он у Дэвида Робертса, который по обыкновению сидел на стуле в углу комнаты и боролся с тошнотой.

      – Six o'clock, – ответил Дэвид Робертс, полагая, что его просили перевести. Но так как язык запроса Хавьер не уточнил, то ответил на родном австралийском.

      – Не понял.

      – Шесть часов.

      – А когда будет восемь?

      Но Дэвид Робертс как-то изумлённо посмотрел на Хавьера и отвернулся.

      Так и не добившись вразумительного ответа, Хавьер решил идти на свидание в моторный отсек тогда, когда солнце завершило оборот и легло в воды Бесконечного Осеано.

      Последние лучи солнца проникли через иллюминаторы в коридоре моторного отсека, разделяя его сумрак красными световыми столбами. Здесь гул моторов был так громок, что Хавьер не слышал своих шагов по железному настилу.

      Навстречу попался механик, закончивший смену. Хавьер быстро приник к иллюминатору, делая вид, что поглощён видом на Острова.

      – Скучаешь по дому, пацан? – прокричал механик сквозь гул двигателей.

      Хавьер вежливо улыбнулся, как учила Жизель:

      – Не очень. Пардон, сколько сейчас часов вечера?

      – Половина восьмого.

      Механик,

4

tata (фр.) – тётушка