Инкубатор. Акким Драников

с розовым бриллиантом чистейшей воды. Я знал, что ей идет розовый цвет и таким образом хотел хоть частично искупить вину за свое вынужденное отсутствие.

      Ларош важно кивнул головой, давая понять, что он полностью удовлетворен ответом.

      – А помнишь, Удо, какую шутку мы сыграли с ОТМ-компани, когда…, – начал было Вальтер Хофмайстер.

      – Да ты с ума сошел, – резко оборвал его Шлиц. – Нашел, что вспоминать.

      – Нехорошо, Удо, говорить так о друзьях. Хотя, действительно, дернул меня черт за язык, дурака старого.

      На какое-то время наступила тишина. Финансовые магнаты соотносили фантастическую идею с сидевшим перед ними реальным человеком и, кажется, начинали понимать, что самая заманчивая сказка человечества на их глазах становиться былью.

      – Ну, что, убедились? Может, наконец, перейдем к делу? – предложил Адольф Тиле.

      Шлиц так до сих пор и не понял, то ли у Адольфа от природы страсть руководить и направлять, то ли имя обязывает.

      – Перейдем, – согласился Франц Крузе. – Говори, Удо, мы внимательно слушаем.

      Шлиц слегка замялся. Он ожидал большого накала страстей, кучи вопросов, жарких споров, возможно, нежелательных инцидентов. А тут… Очень все гладко. Может, серьезные неприятности еще впереди? Ладно, как говорил тот русский – вперед и с песнями.

      – Мои партнеры, которые по вполне понятным причинам не спешат обнародовать свои имена, заинтересованы в немедленном расширении дела. Одному мне решить такую задачу явно не по силам. Я собрал вас, самых проверенных жизнью людей, чтобы решить три взаимосвязанные проблемы. Во-первых, предложить вам стать клиентами той фирмы, чьи интересы я сейчас представляю совершенно безвозмездно. Точнее, бесплатно. Сами понимаете, они же не будут сидеть, сложа руки, ожидая, когда состарится это мое тело. Поэтому я очень заинтересован, чтобы пересадки шли нескончаемым потоком. Во-вторых, я надеюсь, что и вы тоже подыщите желающих купить билет в Вечность. И, в-третьих, мы должны использовать свое влияние и деньги, чтобы ни одно правительство, ни при каких условиях не попыталось уничтожить дело моих партнеров и отнять у нас право на новые тела.

      – А эта операция… насколько велик риск? – поинтересовался осторожный Франц Крузе.

      – Ты сам видишь. Уже прошло столько времени, а я жив-здоров и никаких послеоперационных осложнений.

      – Мало ли. Вдруг на одну удачную операцию приходится десять с летальным исходом.

      – Ты можешь отправиться к ним, когда окажешься одной ногой в могиле и не будет ни малейших шансов на выздоровление. Только где гарантия, что доберешься туда живым?! – неожиданно вспылил Удо.

      Его разозлила не трусость Крузе, а то, что им пересадка обойдется всего в сто миллионов, тогда как он выложил ровно миллиард. И не то, чтобы Шлиц сильно обеднел, просто он заплатил за товар больше всех остальных, а это не в его правилах. Надо думать, с расширением дела