Близнецы с Алатырь-острова. Дети мертвой матери. Сергей Юрьевич Соловьев

же она его видела? – спросил Могучий свою жену, потом посмотрел и на сына выжидательно, – что ты скажешь?

      – Забыли, как три года назад приезжали, меня навещали? – заметил Гун, – Улля сложно было не заметить, – и он усмехнулся.

      – Точно, – нахмурился отец, – не досмотрел…

      – Ладно, надо теперь Комоедицы готовить, медведя Карп убил, шкуру снял, ночью праздник начнем, – добавил вождь, – Рада, пошли домой, твой суженый на Алатыре, когда вернется теперь никто не ведает.

      Комоедицы

      Праздник начался вечером, хотя и светило еще солнце, ведь ночи не было как таковой. Это был небольшой праздник, день летнего солнцестояния прошел, а самый большой Медвежий праздник, Комоедицы был длиной в неделю на дни Весеннего Равноденствия. Весной был праздник очень большой, с шуточными переодеваниями, ритуальными песнями, и сразу после него справляли Новый Год. Карп в берестяной маске нес голову медвея, вернее очищенный череп, при всех положил его в берестяной короб, оглядел всех соплеменников, обряженные в берестяные маски, так что было и не узнать никого, лишь гудели гудки и рожки , наигрывая веселые мелодии, и волхвы, тоже обряженные в маски, пели песни, радуясь что их родич медведь -комо, или гомо, уходит опять в лес и не обижается на родичей. Ведь встретили его песнями и плясками и проводили легко и весело, и будут праздновать еще четыре дня. И волхв провозгласил:

      – Кто будет есть мясо медведя ?

      – Вороны! – провозгласили все, кто был здесь, – Мы, вороны , его съедим!

      Мясо медведя готовилось особо– нельзя было дробить кости, осторожно мясо и жир срезалось, а кости потом также отнесут в лес, и положат на навес у дерева. Мясо варилось в особых чанах, на краю леса, вскоре все было готово, каждый получил по кусочку. Вышел опять волхв, и спросил:

      – Кто вы?

      – Мы– вороны, – ответили ему люди племени, евшие обрядовую пищу.

      Радость была в самом разгаре, и праздник должен был продолжаться еще три дня. И три дня он и продолжался.

      Но четвертый день был ужасен. Все стали разъезжаться и расходится по становищам, выпасая коров. Именно за счет выпаса коров, молока и жило племя. Пастушок, прогоняя стадо с одного лужка на другой, заметил три бившие из-под земли источники. Подошел к ним поближе, и увидел желтоватые, маслянистые струи , выбивавшиеся около травы, рядом с кустами. Он попробовал на вкус, он оказался маслянистый, на пальцах оставались жирные следы, как от жира животных. Он видел такие и раньше иногда, здесь, в этих местах, такие ручьи, бившие маслом были не редкостью, как и иногда целые берега покрывались такой жидкостью, становясь кисельными и непроходимыми. Пастух – подросток, с тремя собаками обходил дальний луг присматривая за стадом коров, лежащих на берегу речки, как вдруг за лугом, где иногда почва дышала, он увидел, как из глубин земли вырастает страшный, кровавый огненный цветок, поглотивший луг, и раздался ужасный звук взрыва, разметавший перелесок неподалеку, так что во все стороны полетели ветки, вырванные с корнем деревья, а те что остались занялись огнем. Оставшиеся птицы улетали во все стороны, и пытались вырваться из