Гвалт. Максэль Вокк

закрыв глаза руками, произнес Павел.

      На мгновение он почувствовал прилив сил и бодрость, которые, как он заметил, появились после того, как кровь попала внутрь. Его глаза снова были яркими. Лиза, напуганная его состоянием, старалась держаться подальше от него.

      – Паш, не подходи, ты меня пугаешь.

      – Лиза, я все понял: от своей крови мы становимся другими и менее зависимыми, – объяснил Павел, кренясь набок. Не справившись со слабостью, он упал…

      Голод напал на Лизу, она увидела в лежащем без сознания Павле лакомый кусок. Приблизившись к нему, принюхиваясь, девушка принялась слизывать кровяные подтеки, с трудом сдерживая себя, чтобы не вцепиться зубами в его тело. Засохшая кровь медленно таяла, словно карамель, оставаясь на языке красными разводами. Тщательность, с которой она вылизывала Павла, не пропуская ни капли, поражала: Лиза даже посасывала одежду, запачканную в крови, выгибая спину подобно кошке. Слизав все, она клубком свернулась рядом с Павлом.

      Пробуждение пронзило Пашу головной болью. Дрожь не проходила. Лиза куда-то пропала.

      – Я хочу есть…

      Достав из перевернутого УАЗа рюкзак с едой и распечатав консервы, он хищно накинулся на еду.

      – А может, я хочу крови?..

      Глава 12

      Но это лишь навязанность

      Слабый ветер обдувал лежащее обнаженное тело мужчины, которое частично было присыпано чем-то похожим на пляжный песок. Его кожа имела красную равномерную сыпь, словно поврежденная чем-то колючим.

      Пустыня, которая его окружала, тянулась холмами, уходя в горизонт. Палящее солнце запекало верхний слой песка, больше похожего на аляповатые разводы, под воздействием лучей приходящие к единому светло-коричневому цвету.

      Мужчина со стоном выпрямил руку, замерев на какое-то время. Его голова была пробита, по виску, покрытому тем же песком, что был повсюду, тянулась канавка с запекшейся кровью. Из раны виделся металлический уголок, имеющий очень необычный срез, как после плавки. На обнаженном теле мужчины полностью отсутствовал волосяной покров.

      Снова сквозь стон, человек повернулся на другую сторону, и стало понятно, что краснота его кожи была вызвана не чем иным, как пребыванием тела под палящим солнцем. Раскачивающимися движениями он привел себя в сидячее положение, а затем, встав на ноги, медленно пошел. Изможденные глаза изредка открывались, как бы получая информацию о местности, и снова закрывались. Следы на песке, которые оставлял после себя идущий, сразу засыпало.

      Мужчина остановился и, медленно открыв глаза, посмотрел под ноги. В его глазах отсутствовал зрачок, а радужка имела кислотно-зеленый цвет, благодаря чему он мог хорошо видеть беловатые шлейфы, переплетающиеся в потоках ветра примерно в метре от поверхности земли.

      Стряхнув с лица шелуху запекшейся крови, он задел рукой металлический уголок в виске. Схватившись пальцами за торчащий металл, с криком ярости начал тащить, и кровь вместе с посторонним предметом хлынула наружу темной густой смесью. Капли, летящие вниз, не долетали до земли, расщепляясь в воздухе и превращаясь