32-й кабинет. Елена Федорова

на двери, потрусили их, и в дверном проеме образовалась тоненькая щелочка.

      – Стой! – следователь достал из своего планшета металлическую линейку.

      Немного повозившись, ему удалось поднять крючок, и дверь смогли открыть. Едва двери распахнулись – в нос им ударила смесь страшного запаха непроветренных вещей, давно немытого тела, гари и оружейной смазки.

      – Ох, раскройте окна, надо проветрить, – простонала Дина, зажав пальцами нос.

      Теперь вся одежда напитается этим гнилым запахом, и ей придется идти на работу пешком, чтоб хоть немного проветриться по дороге!

      Когда глаза участников следственных действий привыкли к мраку помещения, они прошли сквозь веранду, столовую и «гостиную» в спальню, где и находилось тело умершего. Григорий лежал на полу в скрюченной позе, левой рукой держась за сердце, а правой – сжимая игрушечный автомат. Перед ним была выстроена баррикада из старых чемоданов и еще каких-то вещей. Загородка была обращена к двери. На стенах, комнатных дверях и дверцах шкафов мелом были нарисованы фашистские свастики.

      – О, Боже! Это он с фашистами воевал? – спросила сочувственно судмедэксперт у сестры покойного.

      – Да, – утирая слезы, подтвердила та догадку Дины.

      – Бедный он, бедный! Как наши люди так сходят с ума?!

      – Постепенно. Личная жизнь не сложилась. Потом – неприятности на работе. Не было средств, – начала рассказывать сестра покойного. – Вот так свихнулся. И переубедить его было невозможно!

      – А переубедить психически больного нельзя. Его надо лечить было, чтоб болезнь меньше прогрессировала. Он лечился?

      – Да где уж там! Он же не признавал себя больным!

      – В том-то и сложность общения с такими больными, – пояснила Гнатенко присутствующим.

      – И сколько лет он жил в таком кошмаре?

      – Несколько.

      – Да уж, – вздохнул следователь. – Ростик, сфотографируй тут все. Дина Алексеевна, как думаете, от чего умер?

      – Судя по позе трупа, бледности кожи и синюшности губ, ногтей и пальцев – острая сердечная недостаточность. Точнее скажу после вскрытия.

      – Доктор, а как быть с похоронами? – спросила сестра покойного.

      – Мы Вам все расскажем. Пока что можете покупать гроб и погребальную одежду. На кладбище можете уже договариваться, чтоб выкопали могилу. После вскрытия мы выпишем врачебное свидетельство о смерти, а Вы с ним пойдете в ЗАГС и поменяете на свидетельство державного образца. А там Вам дальше скажут, куда идти за компенсацией на похороны.

      – Ох, вот это – самое трудное в наших профессиях – сообщать родственникам о смерти близких и все такое! – выдавил из себя молодой следователь.

      – Да, – согласилась Дина.

      Через час все было кончено. Протокол осмотра трупа на месте происшествия был подписан всеми участниками оперативно-следственных действий. Тело нужно было доставить в отделение судмедэкспертизы.

      Сестра покойного нашла подходящий транспорт, тело Григория погрузили в машину, Дина села в кабину показывать дорогу водителю, а опергруппа отправилась на работу.

      Глава