Цыганочка без выхода. Елена Логунова

у меня мелькнула мысль явить парням свое лицо, отбросив в сторону доску, но я отбросила не доску, а эту самую мысль, потому что из внушительной работы палехских мастеров мог получится неплохой щит в том весьма вероятном случае, если пальба все же начнется.

      – Эй, ты! Руки вверх! – скомандовали мне.

      – Они и так вверх! – огрызнулась я. – И между прочим, уже затекли, потому что доска довольно тяжелая! Можно я сделаю руки вниз?

      – Только без резких движений! – В поле моего зрения под нижним краем доски появились осторожно приближающиеся босые ноги.

      Я по возможности медленно и плавно опустила руки, но в последний момент они сами разжались, уронив доску на ноги. Не на мои – на те, босые.

      – Мать, перемать, разтак ее, мать!

      Лейтенант Касатиков подстреленным зайчиком запрыгал по комнате на одной ноге, образовав на диво гармоничную пару с полковником Лазарчуком, который тоже, оказывается, скакал на одной ножке, пытаясь натянуть на себя портупею – почему-то снизу, как трусы.

      – А вы слаженно прыгаете! – Я не сдержала восхищения. – Почти как в синхронном плавании! Долго тренировались?

      – Елена! – Лазарчук сумел произнести имя без единой буквы «Р» с натуральным тигриным рычанием. – Какого хрена?!

      – Ничего так рифма, – сдержанно похвалила его Ирка, возникшая в дверях, аки фурия – вся в белой кисее и со скалкой.

      Кисея красиво колыхалась, скалка размеренно постукивала по ладони.

      – Я смотрю, ты еще не потерян для великой русской поэзии, Сереженька, – отметила фурия. – А что это вы все тут делаете, а? В пять минут шестого?!

      – Черт, мы опаздываем! Где мои носки? – Полковник отказался от намерения украсить трусы портупеей и принялся сноровисто формировать себе более классический наряд. – Касатиков, подбери челюсть и натяни штаны, я тебя предупреждал, что тут возможно всякое, ты знал, куда шел!

      – Это он сейчас о моем гостеприимстве? – хмуро уточнила Ирка у меня и крепче сжала скалку. – А я-то его кормила, поила, спать укладывала. Будильник завела, как просил, на пять утра!

      – Так это ты, Брут! – Я повернулась к подружке. – Ты купила себе такой же будильник, как у меня?

      – Я наконец научилась делать покупки в том китайском интернет-магазине, – смущенно похвалилась она.

      – А кастрюльку купила? – заинтересовалась я. – Ту, керамическую, с лягушечкой на крышке?

      – Да! И кастрюльку, и сковородку к ней в комплект, и еще такую, знаешь, бутылку с ручкой вроде кувшина, только без носика…

      – Носики-курносики, – почти беззлобно проворчал Лазарчук, бочком пробираясь к выходу мимо нас с подружкой. – Касатиков, за мной!

      – Не уходите, я накормлю вас завтраком! – опомнилась гостеприимная хозяйка.

      – Спасибо огромное, сыты по горло, – вежливо отказался от продолжения банкета лейтенант Касатиков и выскользнул за дверь, как был, топлесс – в одних штанах.

      Остальное свое тряпье он страстно прижимал к груди.

      – Отличная фигура, – запоздало оценила лейтенантскую натуру Ирка. –