Тихий дом. Элеонора Пахомова

гении мечу, вы еще не поняли?

      – Начал уже догадываться.

      Мирослав взял левее, уходя с проспекта на улицу Вавилова.

      – В этом деле главное – призвание и практика, – продолжал рассуждать Игнат. – Так что можете не переживать, не пропаду. Подождите, я, может, еще Стива Джобса переплюну.

      – Тогда я спокоен. На малую родину возвращаться, значит, не собираешься?

      – В Пензу? Смеетесь? Я и так оттуда еле ноги унес – пятки сверкали.

      – А чем там плохо?

      – Да всем там плохо. Конечно, откуда вам знать, вы и жизни-то не нюхали. Сын олигарха. – Тищенко хмыкнул и отвернулся к окну: – В вашем словаре слова «безнадега» даже нет, наверное, первый раз слышите. А я с этим словом родился и вырос. Кислое оно, так что скулы сводит, а выплюнуть его не получается, приходится жевать. Вы бы пожили, Мирослав Дмитриевич, в Пензе, так, чтоб на одну зарплату матери-уборщицы и с папой-алкоголиком, посмотрел бы я на вас. Да еще и сверстники сплошь имбецилы, гопота, во двор лишний раз выйти – мусор вынести – и то не по себе. Что мне делать там? Заучивать матерные слова и тренироваться плевать дальше всех, сидя на корточках? Усиленно деградировать, чтобы вписаться в социум и до конца своих дней на заводе гайки закручивать? Не вписываюсь я в реалии Пензы, не из того я теста, и возвращаться туда не собираюсь ни за какие коврижки.

      – Я тебя понял. На что же ты в Москве живешь? Неужели на стипендию?

      – На стипендию… – Игнат рассмеялся. – Вы как что скажете, так хоть стой, хоть падай. Я уже начинаю получать удовольствие от общения с вами. У меня же хвосты, вашими, кстати, молитвами в том числе. Мне стипендию вообще не начисляют. А то, что падало на карточку в первом семестре, – мышкины слезки. Проживешь на нее, пожалуй.

      – На что же ты живешь?

      – Так, перебиваюсь чем бог пошлет, как говорится. За символическую плату всей общаге ноуты настраиваю, прокачиваю, починяю. Да и мама у меня сердобольная, хоть и получает копейки, а посылки с каким-никаким провиантом шлет исправно. И пацаны, соседи, не дают пропасть, делимся друг с другом. Общажное братство – считай, одним миром мазаны. Но эти трудности так, фигня, главное – общага бесплатная. За время учебы надо будет работу хорошую подыскать, чтобы, когда из ДАСа попросят, без проблем квартиру в Москве снять, и всё – дело сделано. А то ведь некоторые учатся пять лет, стараются, сессии сдают на отлично, а потом бац – диплом философа в зубы, и гуляй, Вася, на все четыре стороны. Вот они и гуляют с крыши ДАСа об асфальт, потому что куда им с дипломом философа идти, пусть и красным? Разве что в родные пензы и тмутаракани возвращаться. А возвращаться туда ой как не хочется. Но я все заранее продумал, меня этот момент вручения диплома врасплох не застанет, я к тому времени почву подготовлю.

      – Зря ты, Игнат, философией манкируешь, смотри-ка, какие у тебя многообещающие задатки.

      – Эх, Мирослав Дмитриевич, я вам о таких серьезных вещах повествую. Можно сказать, о самой сути бытия, об изнанке жизни! А вам все шуточки.

      – Какие