Солнце Эльгомайзы. Ирина Верехтина

неожиданным басом, вытирая слёзы тем самым носовым платком (вот и пригодился) и в заключение чихнул и громко высморкался, что вызвало у студента новый взрыв смеха.

      Миша Перевозчиков был внесен в списки экипажа последним. Балбес и разгильдяй, он обладал удивительной способностью находить сногсшибательные ракурсы и делать великолепные снимки, и самое главное, появиться в нужный момент, со своей неизменной спутницей – дальномерной камерой «Fuji Y». Цифровая кинокамера имела полноформатный сенсор и стоила заоблачно. Экипаж недоумевал: откуда у студента-первокурсника элитная имиджевая вещь? «Fuji Y» – видеокамера высокого разрешения, со светочувствительтными с CMOS-матрицами, позволяющими обходиться полностью без киноплёнки, от съёмки исходного материала до демонстрации на экране. С полученного такой кинокамерой цифрового фильма возможна печать фильмокопий.

      О камере Перевозчиков рассказывал с горящими глазамиj и уверял что дальномерку ему подарили. Ему никто не верил. Впрочем, Мишенька в «единоверцах» не нуждался. «Мы с ней такого наснимаем… Планета вздрогнет!». О том, что камера – подарок Волокушина, Мишенька молчал. Как и о собеседовании, на котором мультимиллиардера назвали аферистом и идиотом.

      Перевозчиков (дал же бог фамилию) возникал из ниоткуда, словно просачиваясь сквозь двери, и снимал, снимал, снимал… А потом уходил в свою каюту и писал сценарий будущего фильма. Его увидит весь мир. И – вздрогнет.

      К счастью для него, Мишенька не знал, что ему предстоит увидеть и от чего вздрогнет мир.

      Гражданин США

      Неприятности на корабле начались именно с Мишеньки, который до крови разбил нос, налетев с размаху на закрывшуюся перед ним переборку: парень шёл не отрываясь от камеры и не увидел предупреждающего знака. Автоматика сработала за долю секунды до того, как Мишенькин нос сунулся куда не следовало.

      Когда он, в слезах и в соплях, ввалился в каюту Кендала, у врача опустились руки…

      Джеймс Кендал вытаскивал своих пациентов с того света, собирая по кусочкам черепа и позвонки, а потом как господь бог вдыхал в «несовместимое с жизнью» тело – эту самую жизнь. Делал он это буквально: нависая над пациентом двадцатипятифунтовой мускулистой тушей и бормоча невнятицу на африканском диалекте. С больным ничего не происходило, но через два часа на его лицо возвращались краски, а мёртвые глаза… открывались и осмысленно смотрели на мир

      Коллеги Кендала, утверждали, что бесконтактное воздействие на пациента ощущалось ими реально: у тех, кто стоял рядом, начинало шуметь в голове и покалывало кожу, как от слабого электрического разряда. Все же остальные, находящиеся в помещении, испытывали необъяснимое ощущение чужого присутствия.

      Про Джеймса Кендала ходили легенды. Сказать точнее, россказни. Он происходил из племени имо древнего афро-карибского рода, в котором из поколения в поколение практиковали религию вуду. «Потомственный колдун» имел, однако, высшее медицинское образование