Комбат по прозвищу «Снежный Лис». Владимир Першанин

будут сопровождать и легко раненые. Справятся они, Кира?

      – Так точно, – козырнула сержант медицинской службы Замятина. – Правда, там двое ребят сильно обожжённые, но мы им ничем больше помочь не сможем. Я морфин вколола, их в госпиталь срочно доставить надо.

      – Езжайте, – махнул водителям Шестаков.

      Две трофейные машины вышли на равнину. Сопровождающие, выставив стволы автоматов, настороженно смотрели по сторонам. Здесь, между внутренним и внешним кольцом окружённой армии Паулюса, хватало недобитых немецких групп, пытавшихся прорваться к своим.

      По рации сообщили в штаб бригады о результатах боя. Начальство никак не оценило довольно успешные действия танкового батальона. Шестакову предписывалось встать в жёсткую оборону и дождаться прибытия стрелкового полка, который займёт отбитые позиции. Указания о дальнейших действиях последуют позже.

      – Хоть бы доброе слово сказали, – недовольно пробурчал разведчик Бельченко. – Целый пехотный полк с артиллерией и танковой ротой пытались этот прыщ сковырнуть, ни хрена не получилось. А мы за час все их пушки расколотили и больше сотни фрицев прикончили.

      – Тягачи да ещё всю остальную технику посчитай, – усмехнулся Андрей Шестаков. – Каждый по медали на задницу заработал. Чем хвалиться? Пять танков из строя вышли, убитых и раненых более пятидесяти человек. Фрицы авиацию пустят, следом артиллерию подтянут, а у нас снарядов с гулькин нос. Рано хвалиться.

      – После того, как группировка Гота едва кольцо вокруг Сталинграда не прорвала, не жди ни наград, ни благодарности, – рассудительно заметил Григорий Калугин, самый старший по возрасту командир в танковом батальоне. – Она и сейчас наготове, хоть и потрёпанная.

      – Передай ответ, – коротко продиктовал радисту капитан Шестаков. – К обороне готовы, укрепляем позиции. Ждём подкрепления, боеприпасов и горючее.

      Сержант козырнул и пошёл передавать ответную шифровку начальству. Комбат Шестаков, отдав необходимые распоряжения, вместе со своим заместителем, командиром первой роты Григорием Калугиным, обходил позиции, которые им предстояло удерживать до подхода стрелкового полка.

      Начальство сообщило, что полк уже выдвинулся и скоро будет на месте, в чём Андрей Михайлович Шестаков очень сомневался. Снежные заносы, вечная нехватка транспорта, артиллерию тянут лошади, да ещё большая вероятность нарваться на воздушный налёт люфтваффе.

      Если командир полка с головой, то вряд ли он рискнёт выдвинуть в ясный солнечный день на открытую равнину две тысячи человек со всем своим полковым хозяйством. Немцы не считают битву за Сталинград проигранной, дерутся отчаянно, усилили авиацию. У нас же самолётов, как всегда, не хватает. Маловероятно, что какой-то безвестный пехотный полк будут прикрывать с воздуха.

      Генералы мыслят куда глобальнее – в масштабах армий, корпусов – и вместе с полками к линии фронта не спешат. Не задумываются, что десяток «Юнкерсов-87» (полторы тонны авиабомб и четыре пулемёта на каждом) и звено