Капкан. Амелия Брикс

комнаты, или хотя бы научиться

      запирать двери, если уж так невтерпёж потрахаться, – срываюсь на нервный крик.

      – Да пошла ты… соплячка!

      – А ты… а ты… наглый придурочный сноб! – выпаливаю я.

      Его лицо становится пунцовым от злости. Между нами встают Ира с Игорем. Краем глаза замечаю, что Сережа ринулся в сторону Марка. Но Игорь успевает встать между ними и уводит своего друга. Я тяну Сережу к машине, а вслед доносится грохот перевернутых стульев и глухие звуки бьющейся посуды…

      Ира подбегает ко мне и начинает извиняться за этого придурка. Успокаиваю, говоря, что ее вины здесь нет. Прошу девушку захватить мои вещи, и мы отъезжаем.

      По дороге Сережа не досаждает меня расспросами, за что я ему безмерно благодарна. Из динамиков доносится приятный голос Сати Казановой в дуэте с Батиштой. Песня

      «Чувство легкости» заканчивается, и я прошу Сережу поставить ее на повтор. До самого дома играет одна и та же композиция.

      – Сереж, прости, что сорвала твой выходной, – эмоции улеглись, и сейчас мне стыдно за свое поведение. Я не должна была звонить ему и просить приехать.

      – Не знаю, что произошло между тобой и этим парнем, расскажешь сама, если захочешь, но знай, я всегда приду к тебе на помощь, поэтому не извиняйся, ты правильно сделала, что позвонила мне, – убирает прядь волос со лба. Наклоняется и нежно касается моих губ.

      – Я провожу тебя до квартиры, – шепчет он.

      Киваю в ответ. Возле квартиры я не сдерживаюсь и обнимаю его за талию, шепча

      «спасибо». Целует в макушку и уезжает на лифте.

      Тетя удивлена моим возвращением, но разговоры решает оставить до утра. Ложусь спать и как только закрываю глаза, снова вижу их, Марка и Снежанну. Когда-то я была отдана такой же страсти. Воспоминания лавиной накрывают меня…

      Глава 10

      1 год и пять месяцев назад

      Влас рисует пальцем узоры на моем животе. От его прикосновений я чувствую приятное тепло, разливающееся волнами по всему телу. Он всегда нежен со мной, словно я хрупкое стекло.

      – После возвращения из дома ты всегда грустная. Почему? – шепотом спрашивает он, хотя в комнате мы одни. Моя соседка приедет только завтра.

      Печально вздыхаю. Не знаю, стоит ли ему рассказывать о своем отце. Семья Власа

      абсолютно другая. Мы будто из разных миров.

      – Маша? – дотрагивается до моей щеки и заставляет посмотреть на него, – расскажи мне, что случилось. Я же вижу, что ты чем-то расстроена.

      – Все хорошо. Правда, – заверяю его и улыбаюсь. – Лучше расскажи, чем ты занимался на выходных? – пытаюсь увести разговор от неприятной мне темы.

      – Понятно, – ложится на спину.

      – Влас? – кладу голову ему на грудь.

      – Что? – пытается придать тону голоса безразличие.

      – Это семейное, понимаешь? – тяжело вздыхаю.

      Проходит время, прежде чем он разворачивается и нависает надо мной.

      – Как ты не можешь понять, что я люблю тебя, и все, что происходит с тобой, для меня важно! – возмущенно произносит Влас.

      Глаза