Мы помним твоё имя. Елена Николаена Синогейкина

только что. Волна до боли знакомого страха парализовала шею. «Нет! Марта, надоело! Хватит бояться! Это галлюцинации, это не по-настоящему…Ничего страшного под столом нет!» – настроила она себя и, хотя с опаской, но решительно, резко наклонилась и посмотрела под стол. Взгляд сразу поймал газетную бумагу, и искрометный заголовок «Война оборотней – мертвецов против людей». Газета. Под столом лежала использованная Мартой для творческих целей газета. Но не шуршала. Марта озадаченно разглядывала газету, и тут почувствовала легкое дуновение сквозняка, который мимолетом встрепав ей волосы, скользнул по коже шеи, рукам, а после под стол и зашуршал страницами газетной бумаги. «Черт! Долбанная желтая пресса!» – выругалась Марта и, распрямившись, закрыла форточку. «На, воздух, к людям, срочно» – прошептала она. Подошла к куче одежды, валявшейся на полу. Отрыла в ней черный вязанный шерстенной кардиган – пальто, длиной по колено. Надела его, завязала пояс, накинула капюшон. Сверху одела валявшуюся на куче одежды джинцовку. Застегнулась на все пуговицы. Следом подняла с пола сумку. Связка ключей с огромным количеством брелков, калькулятор в виде сотового телефона, кошелек, проездной на метро, пачка сигарет – все, выложенное на столе, отправилось внутрь сумки. Марта прошла в коридор, обулась, потом вернулась в комнату, выключила там свет и ночник, снова вышла в коридор, открыла входную дверь, выключила настенное бра. В квартире воцарилась полая тишина и темнота. Марта вышла на лестничный пролет и захлопнула за собой дверь.

      ГЛАВА 2.

      Темная фигура Марты в капюшоне стояла перед входом в метро. Она курила и вглядывалась в красный циферблат навесных часов метрополитена. На часах 20 минут двенадцатого. «Переходы закрываются в час ночи» – думала она,– «я успеваю с запасом». Она затушила сигарету и спустилась внутрь.

      Марта решила поехать на Чистые пруды. Затеряться в толпе. Она любила это место. Даже ночью оно кишело жизнью. Среди толпы альтернативной молодежи, вечно там тусующейся, она чувствовала себя не так одиноко. Она часто сидела там по ночам. Она ездила в это место, когда было особенно тоскливо, брала бутылку пива и, потягивая ее, наблюдала за мальчиками и девочками, которые бесновались в пьяном угаре, пели под гитару.

      И вот, она уже у памятника Грибоедову, осматривается в поисках свободной лавки, и приметив одну, в глубине парка, поодаль от шумной компании панков, направляется к ней.

      Марта сидела на лавке и думала о том, как так получилось, что к 23 годам она осталась совсем одна? Ни друзей детства, ни родных, ни знакомых с прежней работы. «Согласна,» – рассуждала она «Допустим с родными все более или менее понятно. Я же помню свою бабушку, плохо, но помню. Но где же тогда дедушка, мама, папа, сестры, братья? Куда они делись? А, может быть, я переехала к бабушке, и о них просто забыла, ведь я же псих, и у меня провалы в памяти. Да, странные провалы, касающиеся исключительно моего детства и семьи. Ах, если бы у меня была семья! Мама бы меня утешала, папа бы любил и защищал