Терновая ведьма. Исгерд. Евгения Спащенко

сменив гнев на милость, потянула брата за руку.

      – Обещаю, с тобой не произойдет ничего дурного. Я буду хранить тебя, укрывать от невзгод… в конце концов, ты – мое отражение, как душа твоя – продолжение моей…

      Этельстан шумно вдохнул, словно собирался возразить, но слова утонули в звонком щебете птиц.

      – Верь мне, – прошептала сестра, крепче сжимая его дрожащие пальцы.

      И пускай пламенный взгляд принца ничуть не походил на выражение ее собственных бесцветных глаз, Исгерд всматривалась в него, будто в зеркало.

      – Ты, как всегда, права, Герда, – промолвил после паузы Этельстан. Голос звучал на удивление беззаботно. – Не стоит хандрить, когда у терновой принцессы праздник.

      – Сегодня и твой день рождения, помнишь?

      Его тонкий рот скривился в улыбке.

      – Разумеется… Ты, главное, не сердись. Сама знаешь, мне свойственно впадать в уныние.

      Исгерд покачала головой и расправила складки алого, как военный стяг, наряда. Кажется, тучи в душе ее беспокойного брата рассеялись, по крайней мере, на какое-то время.

      – Пойдем, – повелела она, чинно беря Этельстана под локоть. – Хочешь узнать, как пройдет вечерний бал?

      – Конечно, – пробормотал он, привычно подстраиваясь под шаг сестры.

      – Я приготовила для тебя несколько сюрпризов. Один из них – присутствие милой баронессы, с которой мы так славно поохотились прошлым летом. А еще будут состязания в стрельбе из лука и стихосложении, чтобы ты мог показать себя с лучшей стороны…

      Девушка все болтала, изящно прикрывая синеватые губы ладонью, чтобы не хихикать во весь рот. Но Этельстан не слушал. Глаза его остекленели, душа давно покинула залитые солнцем лужайки – словно бы не являлась продолжением души Исгерд…

      Внезапно голубое небо над шпилями Тернового дворца покачнулось, принялось стремительно таять, будто кусок масла на раскаленной жаровне. Изольда почувствовала, как ее буквально вырывает из пестрого сна. Исчезли ароматные гортензии – вместо них по обе стороны от принцессы выросли столбики широкой кровати. Облака превратились в пыльные складки полога, свет померк.

      «Где я?» – хотелось спросить девушке, но страх заговорить до сих пор преследовал ее в тревожных зыбких видениях. Правда, теперь ей не приходилось бродить нагишом по лесам.

      Изольда поморгала, силясь разглядеть хоть что-нибудь в густом предрассветном мраке. Пламя в очаге дотлевало – полагаться на его умирающий свет было глупо. Потому она приподнялась на подушках в поисках свечи. Той не оказалось, зато потрясенная девушка обнаружила нечто другое – рядом с ней, занимая половину постели, спал Лютинг. Одеяло сползло, обнажая его широкую грудь, человеческая рука покоилась всего в паре вершков от ее ладони.

      Осторожно, чтобы древесина не скрипнула, принцесса попыталась отползти от Мак Тира. Но при первом же движении его густые брови нахмурились. Таальвен будто дразнил ее, притворяясь спящим.

      Затаив дыхание, Изольда переждала несколько мгновений, а затем медленно свесила