Концепции современного востоковедения. Коллектив авторов

менее одно из предсмертных высказываний З. Гамсахурдия в бытность его президентом Грузии, процитированное в газете «Известия» (10 октября, 1991), убеждает в том, что для образованного человека отнюдь не чуждо откровенное самообожествление: «Если меня не будет, начнется анархия <…> не будет электричества, газа, воды, продуктов, начнется вселенский мор, и людям будет невозможно жить». Нечто подобное прослеживается в поведении и других современных политиков180.

В. В. Бочаров

      Образ мира в историческом знании и востоковедение 181

1. ИСТОРИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ

      Фернан Бродель, один из самых знаменитых историков ХХ столетия, утверждал, что история, благодаря способности изучать, может одновременно представлять собою и самое убедительное из возможных объяснений, и самое объективное из возможных доказательств того, что имело место в прошлом182. Действительно, история – это описание фактов (не эмпирических, а полученных методом исторического познания), по возможности неоспоримых, и их интерпретации, желательно обсуждаемые и корректируемые отдельными историками.

      Последнее важно, поскольку историк, сколь бы долго и добросовестно он ни работал, никогда не может сказать, что его работа сделана раз и навсегда. Возможно, уместно проиллюстрировать субъектно-объектную двуликость истории анекдотом из эпохи правления российского царя Николая I. Один из придворных подал Николаю I жалобу на офицера, который выкрал его дочь и тайно, без родительского благословения, с ней обвенчался. Самодержец на жалобе обиженного родителя соизволил поставить высочайшую резолюцию, ставшую своего рода курьезным примером авторитарно-бюрократического мировосприятия: «Офицера разжаловать, брак аннулировать, дочь вернуть отцу, считать девицей». Увы, окружающая нас действительность и возможные интерпретации истории не могут считаться существующими или исчезнувшими даже по монаршему волеизъявлению.

      Говоря об исторической интерпретации Образа мира, мы неизбежно рассуждаем не только об объекте исторического изучения – событиях прошлого, но также о субъекте исторического знания – историке, его отношении к прошлому и, как ни парадоксально, к будущему, которое в историческом смысле неизменно предшествует прошлому. Смысл исторического Образа мира – один из так называемых «человеческих смыслов», которые исследует Е. Б. Рашковский. Он, в частности, говорит, что с помощью категории смысла возникает наше представление об истории как живом и постоянно переосмысливаемом нами единстве трех измерений времени: ретроспективы прошлого, мгновенного и несущегося на нас каждое мгновение настоящего и, наконец, осознаваемого будущего183. Трем компонентам времени соответствуют три компонента пространства, выраженные образами места рождения, места пребывания и картиной мира, располагающей представлением о будущем местоположении

180

Там же. С. 82–84.

181

Подробнее о концепции Образа мира в контексте исторического и востоковедного знания см.: Зеленев Е. И. Постижение Образа мира. СПб., 2012.

182

Бродель Ф. Время мира / Пер. с фр. Л. Е. Куббеля; Вступ. ст. и ред. Ю. Н. Афанасьева. М., 1992. С. 8.

183

Рашковский Е. Б. Смыслы в истории: Исследования по истории веры, познания, культуры. М., 2008. С. 10; Рашковский Е. Б. На оси времен: Очерки по философии истории. М., 1999. С. 12–29.