Концепции современного востоковедения. Коллектив авторов

имеется некий смысл, который в той или иной степени понятен читателю/слушателю. Задача видится в том, чтобы раскрыть, какими средствами художественного выражения он был создан. Эта модель соотносится с поэтикой (в широком понимании). Другая модель литературоведческого исследования – можно назвать ее герменевтикой (истолкование, интерпретация) – исходит из того, что смысл произведения не есть раз и навсегда заданная данность, поскольку художественное произведение всегда выходит за рамки своего замысла, точнее, авторской интенции, которая включает как осознанное, так и непредумышленное, и в каждую эпоху означает что-то новое. Особенно это относится к «великим произведениям», которые, как предполагается, неисчерпаемы (потому и «великие»), т. е. каждое поколение считает их достойными прочтения, понимает их по-своему, а каждый читатель интерпретирует их через собственный опыт.

      Поэтологическая парадигма была актуализирована в 50–60-е гг. ХХ в. структуралистскими трудами Парижской семиотической школы Р. Барта, А.-Ж. Греймаса, К. Бремона, Ж. Женета, Ц. Тодорова, К. Леви-Стросса и др. Фактически структурализм перенес в исследования литературы те идеи, которые были выработаны в отношении языка в структурной лингвистике. Литература рассматривалась как знаковая система, аналогичная по своей внутренней структуре языку. Следовательно, если литература структурирована как язык, то лингвистические методы анализа приложимы к исследованию литературы. Для отечественного литературоведения особое значение имели труды русских формалистов и представителей Московско-Тартуской школы. Особую популярность структурному методу в СССР придавала четкость и универсальность математизированной терминологии, что, якобы, освобождало литературоведение от субъективности и идеологической ангажированности.

      В первые десятилетия ХХ в. под влиянием идей Эдмунда Гуссерля герменевтический подход обогатился феноменологической методологией. Именно в литературоведческой феноменологии возникает явление разнопарадигмальных подходов.

      В начале XIX в. формируется социологическая парадигма в литературоведческих исследованиях О. Сен-Бёва, Ф. Шлейермахера, В. Дильтея, которая явилась реакцией на кризис как классической (аристотелевской) поэтики, так и романтической герменевтики. В конце ХХ – начале XXI в. социологическая парадигма актуализовалась в связи с кризисом постструктуралистской теории, ставящей под сомнение саму возможность адекватной интерпретации смысла произведения. Одним из следствий актуализации социологической парадигмы стал так называемый «антропологический поворот»106, который подразумевал смещение акцента с самоценной текстуальности на прагматику коммуникации. Главным становится именно человек как действующее лицо социума, но воспринимаемый не непосредственно (как в физической антропологии), а через его социальную активность, прежде всего через тексты. Современную культуру все чаще определяют как некий «текстовой ансамбль» переплетения знаковых систем,

106

Обширную и содержательную дискуссию по вопросам «антропологического поворота» см. на страницах журнала «Новое литературное обозрение» за 2011– 2012 гг. Особенно № 106, 107, 110, 113.