Игрывыгры. Петр Ингвин

но если честно, у тебя никакая фантазия. Поверь человеку, которому есть, с чем сравнивать.

      После язвительного смеха она вдруг добавила:

      – А может быть, ты просто скрываешь свои истинные возможности и, однажды решившись разубедить меня в этом, преуспеешь?..

      Уже одетый и даже в вынутых из бокса перчатках Михаил перелез между кресел вперед, нажатие кнопки заставило машину вздрогнуть, рукоять переехала на «драйв», двигатель взревел. Седоков вмяло в кресла. Даже при взлете самолета ощущения слабее. Водитель не ожидал подобной прыти и едва успел вывернуть на трассу. Трофейный транспорт и здесь не подкачал, крутой вираж был пройден как по маслу. Автомобиль не только не слетел с полотна, но даже не накренился. Не машина, мечта. Жаль, никогда такую не купить. Возраст. Предел карьеры. И пройденный пик энтузиазма, что с некоторых пор сменился пофигизмом. Единственная машина, которую можно себе позволить – стиральная. Без нее никак, хоть разбейся, а купи. Вот и купили. А, к примеру, швейная – уже роскошь, потому находится у жены в том же ряду, в каком у мужа спорткары, джипы и вообще все, что имеет четыре колеса и хоть изредка передвигается без помощи лошади.

      Ох, Наташа, Наташенька, выбраться бы из этой передряги, и все будет по-другому.

      Когда осталось только подруливать на плавных изгибах, Михаил огляделся. Салон обшит шикарно выделанной красной кожей, даже пространство для ног отделано алым бархатом. Машина, скорее всего, не новая – судя по потертости кожаного руля, рукоятки передач и явно ощущаемых голыми ступнями педалей, но для него, видевшего подобные лишь на картинках да во сне, она была чудом техники. На руле сияла разноцветная эмблема с крестом и зеленым змием. Хороший герб себе на будущее. Как напоминание, чтобы в подобные истории не попадать.

      – Отвези меня домой, потом дуй, куда хочешь. – Жанна замерла, глаза уставились на мелькание фонарей, бьющих по глазам трассирующими очередями.

      Раннее утро. Город еще только просыпался, ворочаясь и потягиваясь, вставать не хотелось, но надо. Люди-«жаворонки» и принужденные обстоятельствами притвориться жаворонками «совы» уже куда-то спешили, машины повыползали из теплых будок гаражей и с холодных стоянок, тех и других было пока несоразмерно мало по сравнению с тем, что начнется часа через два.

      Михаил молчал.

      – Если остановят, говори, что увидел открытую машину и угнал. Это простительней.

      – Понимаю, не маленький.

      – Ни фига ты не понимаешь. «Не маленький». Ну-ну. Если б что-то понимал, мы бы здесь в таком виде не сидели. – Соседку будто жгло изнутри, она принялась обмахиваться, вентилируя внутренности краем мини-юбки. – Одежду, которая на тебе, уничтожь, и чтоб никаких концов не нашли. Лучше сжечь, но так, чтоб не привлечь внимания. Затем подгони машину в мой район, поставь где-нибудь неподалеку. Ключи занеси мне. Дальше не твои проблемы.

      – Ладно. Как понимаю, с полицией связываться ты не намерена?

      – А ты?

      На Михаила