Скверна. Камни Митуту. Книга вторая. Сергей Малицкий

у нее в руках на две части.

      – Вот видишь? – расплылся в улыбке принц, но глухой удар заставил его замереть и повалиться на пол без чувств. У ног Камы зазвенел, закружился маленький даккитский щит.

      Кама подняла глаза. В дверях стояла бледная как снег Эсокса. Хмурая Глеба, половину лица которой затягивал свежий синяк, бросилась к упавшему принцу.

      – Ты… – посмотрела на Каму Эсокса и все поняла. – Никто не должен об этом знать.

      – Жив, – выпрямилась Глеба. – Но придет в себя не сразу. Думаю, что час или два у нашей гостьи есть.

      – У нее и у тебя, – отрезала Эсокса. – Фамес не прощает никого и никогда.

      – Кто я и кто он? – пожала плечами Глеба.

      – Не важно, – поморщилась от досады Эсокса. – Надо дать ему остыть. Отправишься вместе с Камой, отведешь ее к тому, к кому скажу, а потом переждешь месяц-другой в укромном месте. Не мне тебя учить.

      – Кто знает об этом? – спросила Кама, торопливо вытираясь поданным полотенцем.

      – Кто знает? – Эсокса присела возле Фамеса, провела ладонью по его лицу, зажмурилась словно от боли. – Теперь ты, раньше Глеба. Она и сама…

      Кама повернулась к женщине, та с горьким лицом кивнула.

      – Может быть, моя мать, – продолжила Эсокса, – догадывалась, но…

      – И давно? – прошептала Кама.

      – Давно, – кивнула Эсокса. – Но сегодня он не должен был беспокоить меня. Наверное, кто-то из стражей ворот донес, что я прибыла.

      – И ты… – Кама не знала, что ей сказать.

      – Я могла бы только убить его, – прошептала, поднимаясь, Эсокса. – Но убить его я не могу. И тебе не дам этого сделать. Собирайся. И вот еще, на всякий случай. Если все-таки доберешься до Баба, найди там не только своего дядюшку, но и старика Хаустуса. Они дружны, кстати. Он тебе поможет. Или советом, или еще чем. Скажи ему обо мне, и добавь еще вот что – скажи, что оберегать тебя попросил сам Бенефециум.

      – Кто это и что это значит? – не поняла Кама.

      – Хаустус знает, – только и сказала Эсокса.

      Через несколько минут Кама, уже одетая и собранная, села на одну из поданных ей и Глебе лошадей. Вспомнив о важном, она сняла с пояса кошель.

      – Вот, тут пять золотых.

      – Оставь себе, – впервые за весь вечер, уже ставший ночью, улыбнулась Эсокса. Конечно, если ее улыбка не пригрезилась Каме в трепещущем свете лампы. – То, что я делаю для тебя, стоит столько, сколько монет у тебя не будет никогда, даже если все монеты мира будут твоими.

      – Хорошие слова, – прошептала Кама.

      – Дерьмовые, – не согласилась Эсокса. – Болтовня не самая сильная моя сторона. В дорогу!

      Глава вторая. Моллис

      Корабль назывался «Белый» по цвету палубы и бортов, а управлял кораблем черный человек по имени Моллис. Так считалось, на самом деле Моллис управлял моряками, большею частью такими же черными, как он сам, а с кораблем разбирался мальчишка лет двенадцати – ханей по имени