Провидение зла. Камни Митуту. Книга первая. Сергей Малицкий

к ее избраннику, вскочил на ноги и ударил воздевшего к небу руки бастарда в спину.

      Глава пятая. Совет

      От древнего каламского города, некогда прикрывавшего вход в благословенную долину, сберегаемую от холодных ветров горами Балтуту, на начало нового времени оставались лишь развалины – большею частью фундаменты зданий и основания стен. В центре руин таился занесенный землей амфитеатр. Когда в этих местах осели атеры, он стал частью главной площади уже другого города и именно в древнем амфитеатре теперь проводился турнир, поэтому неспроста горожанам казалось, что дух ушедшей эпохи по-прежнему витает над башнями Ардууса. И уж во всяком случае, над старым королевским замком, который примыкал к амфитеатру, потому что ратуша, встающая над ареной стеной, была часть королевской твердыни. Теперь уже она не казалась образцом неприступности. За последние сто лет проход в долину был перегорожен высоким валом, на котором поднялась знаменитая ардуусская стена – как защита от нечисти из Светлой Пустоши, да и от прочих бед. Уже в самом городе частью этой стены стала цитадель, строительство которой заканчивал Пурус Арундо, что правил Ардуусом последние двадцать лет. Ворота цитадели смотрели на Вирскую площадь, амфитеатр, ратушу и королевский замок как будто с усмешкой, но сердце города оставалось в старом замке или же, о чем подозревали многие, в амфитеатре.

      Может быть, не зря предки короля Пуруса приглашали для строительства старого замка уцелевших каламских мастеров и наказывали использовать прежде всего камень из каламских руин? Камня как раз и хватило на замок, а едва камень кончился – ожили каламские каменоломни, где трудились тысячи атеров, обживая пустынную землю, которой отныне предстояло стать их родиной. Новые поселенцы ходили по старым, расчищенным мостовым, строили дома на тех же фундаментах, на которых стояли прежние сооружения. Возделывали успевшие затянуться бурьяном поля. Подрезали разросшиеся плодовые деревья. Восстанавливали виноградники. Расчищали дороги. Рожали детей. Располагались в ардуусской долине основательно, навсегда. Так он и вырос – Ардуус, яркая тень на древних камнях, веселая игрушка на месте заурядного каламского города, давно перещеголяв его размером. Да и много ли их осталось, каламских городов? Разве только Эбаббар да Кирум, порядком уже перестроенные новыми жителями. Да прекрасный Самсум – отец всех городов Анкиды. В том числе и Уманни, который захватила Светлая Пустошь. Так что древности последнего оставались недоступны и приоткрывались издали лишь смельчакам, которые обзывались паломниками и шли к холму четырех храмов, чтобы поклониться пеплу того, кто спас этот мир. К тому же ветшал Уманни. Рушились дома.

      Хотя разве полторы тысячи лет недостаточный срок, чтобы и атерские стены считались древними? Да что там полторы тысячи лет, и тысячи лет было бы довольно. И пятисот выше самой высокой ардуусской крыши. Да и со времен