Моя война. Валерий Михайлович Краснобородько

того чтобы повернуть голову и посмотреть что происходит в доме слева от Святослава, ему понравилась её хитрость.

      – В магазин, – с улыбкой ответил он, и уже тише добавил, – Молодец! Выглядит непринуждённой беседой, а заодно и обзор по сторонам. Только не делай этого слишком часто. Могут заподозрить.

      – Кто? Три деревенских калеки? – удивился Князев.

      – Пусть и так. А ты знаешь, на чьей стороне эти калеки?

      Игорь отрицательно покачал головой.

      – Вот то-то и оно.

      – А мы сами за кого? – вдруг очень сурово и сухо спросил Игорь.

      – Ты сейчас у кого спрашиваешь? – переспросил Святослав глядя прямо в глаза собеседнику. – У самого себя? Или у меня или Ольги?

      Девушка с тревогой смотрела то на одного, то на другого мужчину.

      – Святослав у тебя.

      – За Родину. За Матушку Русь нашу! За Русский народ.

      В возникшей паузе, послышался шорох из-за забора. Вся троица как по команде повернули головы. Из кустов сирени вышел рыжий кот. Он испуганно посмотрел на незнакомых людей, распушил хвост и пошёл в противоположенную сторону их движения.

      – Чёрт рыжий испугал! – выдохнула Ольга.

      – У себя спрашивал? – Святослав спокойным тоном, словно беседа и не прерывалась, поинтересовался у своего оппонента.

      – Нет. Боюсь ошибиться.

      – А книжку, почему уже двое суток носишь, прижав к груди?

      – Так это…

      – Всё тихо пришли. Идём в магазин.

      Прервал его Святослав, когда путники поравнялись с домом, в котором расположился сельский магазин. Вошли внутрь, там за прилавком стояла невероятного объёма женщина. Даже возраст продавщицы скрывался за этой необъятной полнотой. Глазки маленькие и как-то нервно бегали от посетителя к посетителю. Её подозрительно долгое молчание даже на девушку подействовало как то нервозно. Ольга Смирнова то и дело поворачивалась к двери, то смотрела в окно, как будто там вот-вот должен, кто-то появится.

      – Дайте нам, пожалуйста, пачку соли. Пока не забыл. Пару булок ржаного хлеба, перца, чёрного молотого три штуки, пару пачек макарон, по пять банок тушёнки свиной и столько же говяжьей, – продавец, тяжело вздыхая, пошла пыхтя, собирать по прилавкам и полочкам заказ. Пользуясь секундой, Святослав незаметно шепнул Ольге, – что-то тут не так, больно нервная тётка какая-то. Скажи Игорю, пусть приготовит оружие, и сама тоже приготовься.

      – Да подозрительная толстуха, – согласно кивнула официантка и, беря под руку второго спутника, осторожно передала слова Святослава.

      Когда продавец подошла, он продолжил:

      – Вон ту кастрюлю, синюю. Ага, три ложки, – парень в камуфляже весело улыбнулся, – Ваш магазин прямо супермаркет! У вас, всё есть, чего не спросишь!

      Широкое лицо расплылось в благодарной улыбке.

      – И вот ту сумочку, пожалуйста! Да, как рюкзак. Ага. А то неудобно будет нести, карманы то не резиновые. А так закинул на плечи….

      На улице загудели моторы, послышались голоса и топот множества ног. Со стороны подсобных помещений загрохотали