Невинность на продажу. Тати Блэк

от боли. Он смотрел в ее глаза, на которых выступили слезы, и не испытывал ничего, кроме ненависти. И хоть не она была ее объектом, но она была ее причиной. Она посмела всколыхнуть в нем то запретное, что он когда-то подавил в себе силой воли. И мгновенно перечеркнула все шансы на то, чтобы он обошёлся с ней хоть немного мягче, чем был способен на то обычно.

      – Вот что, Марина, – заговорил он, приближая свое лицо вплотную к ее. – Давай договоримся сразу: уговоры и слезы – это напрасная трата времени. Ты не выйдешь отсюда, пока не выполнишь все, что я скажу.

      – Вы не понимаете, – выдохнула она едва слышно, – я не гожусь для этого. У меня нет никакого опыта.

      Он улыбнулся с хищным довольством. Она сама рассказала ему то, что он хотел знать.

      – Нет, это ты не понимаешь, – произнес почти ласково, касаясь кончиками пальцев бархатистой кожи ее щеки, – именно то, что у тебя нет опыта – делает тебя особенно ценной и желанной.

      – Вы меня изнасилуете?

      – О, нет, – хмыкнул он, неожиданно развеселившись, – ты захочешь этого сама.

      – Нет, ни за что, – замотала она головой. – Вы не имеете права. Это незаконно. Меня будут искать. Мама знает, куда я поехала…

      Она говорила быстро, отрывисто, почти бессвязно. Он понял, что девчонка близка к истерике.

      – Ты принимаешь меня за идиота? – поинтересовался он спокойно. – Тебя никто не найдет. Ты же видела девочек – ты не первая, кто попал сюда.

      – Отпустите меня, – снова заговорила она простительно. – Я никому ничего не расскажу. Только отпустите меня.

      – Ты и так никому ничего не расскажешь в любом случае, – пожал он плечами. – И, знаешь, мне изрядно надоел этот разговор. Так что давай не будем ходить по кругу, и ты спокойно выслушаешь, что тебя дальше ждёт.

      Она не ответила. Просто смотрела на него молча, как затравленный зверь. Он не был уверен, что она вообще понимает, что он говорит.

      Заложив руки в карманы брюк, он выпрямился и, глядя на нее немигающим взором, продолжил:

      – Чтобы обрести свободу, тебе придется пройти пять уровней инициации. Пять уровней, на каждом из которых ты будешь узнавать что-то новое о сексе и собственном теле. Я покажу тебе все виды удовольствия, какие только возможны. Все, кроме одного.

      – Я не хочу, – упрямо повторила она. – Не хочу, слышите?! – ее голос сорвался на крик и он вдруг не выдержал. Резко притянул к себе и запечатал рот поцелуем – грубым, жёстким, почти злым. Больно прикусил губу, точно ставил метку, заставляя Марину приглушённо вскрикнуть и разомкнуть плотно сжатые челюсти. Ворвался языком в ее рот, лаская, подавляя, подчиняя себе. И только когда кончился в лёгких воздух, отстранился, удивляясь тому, какое неожиданное удовольствие испытал от этого поцелуя.

      Возможно, ему стоило передать эту девчонку кому-то другому, пока она окончательно не вывела его из себя, но эта мысль ему отчего-то очень не нравилась.

      Расправив плечи, словно стряхивал с себя этим жестом ненужные измышления, Паоло направился к двери. Немного помедлив у порога, обернулся и, оценивающе