Нефанатка. Макси Фэй

начинает светиться изнутри. С Егором было то же самое. Он пел, будто выворачивал душу. И при этом не стоял истуканом, а двигался, причем так органично, будто живет в песне. Наверное, много занимается с хореографами, а может, это природный дар. И голос у него такой сильный, проникающий в самое сердце. Да, у меня в ушах были наушники, но я так и не включила плеер. В слова даже не вслушивалась, любовалась Егором и поражалась, как великолепен он на сцене. А потом уловила взглядом беснующихся девушек в фан–зоне и будто очнулась. Никогда не буду одной из них. Это глупо. И, рассердившись на себя за недавний приступ обожания певцом, вышла из зала. Остаток концерта просидела в фойе, читая учебник.

      Потом вижу Егора в гримерке. И гору ватных дисков со следами грима на них. Он уже одет в обычную одежду, и на глазах преображается из слащавого красавчика с сияющим лицом в нормального парня, симпатичного, но вполне себе обычного. Я даже заметила темные круги под глазами, маленький прыщик возле носа и следы пробивающейся щетины. Поразительно, я и не думала, что все эти звезды на сцене настолько ненастоящие. Хотя этот новый Егор мне гораздо больше нравится.

      Потом вижу его в клубе. Обиду и разочарование в его глазах, когда я сказала, что поменяла билет. А ведь он действительно ждал меня. Не просто хотел отблагодарить за помощь, а надеялся провести со мной все эти дни. Выходит, я ему тоже нравлюсь? Как девушка? Нет-нет, не стоит даже думать об этом. Это Юлькина мечта и я правильно сделала, что привезла её к нему. «Да, но твоя подруга с легкостью променяла Егора на нового известного красавчика» – шепчет противный внутренний голос. «Вовсе нет! – возмущаюсь я. – Стас просто заговорил ее, и она отвлеклась, но потом снова будет умирать от любви к Егору! Вот завтра они встретятся – и он увидит, наконец, какая она милая и красивая. Она ему понравится и всё у них будет хорошо…»

      Проснулась я уже после посадки, от шума аплодисментов пилоту. О Егоре решено было забыть. По крайней мере, до сдачи экзамена. О Юле тоже хотелось не думать, но я волновалась. Писала ей, что поехала в аэропорт, что приземлилась и уже добралась до комнаты. А она все не отвечала. Написала мне только к вечеру: «Все замечательно! Едем в клуб!» В груди неприятно кольнуло, но я снова приказала себе не думать о них и сосредоточиться на учебе.

      Сложно не думать о человеке, когда он смотрит на тебя отовсюду. И пусть это на плакатах не настоящий Егор, а сценический образ красавчика и любимца женщин. Но ведь эти глубокие карие глаза те же! И пухлые, невероятно мягкие губы тоже! Вожу по своим губам пальцами, вспоминая, как сладко он меня целовал. Как нежно и в то же время требовательно. Как сильно прижимал к себе, и моя кожа горела под его руками…

      Ухмыляется, глядя на меня с плакатов. Прихожу в себя и отдергиваю от своих губ руки. Да что это со мной такое! Будто с парнями никогда не целовалась! Сердито отворачиваюсь к стене и утыкаюсь в учебники. Не помогает. Спиной словно чувствую его взгляд, невыносимо хочется обернуться и подойти к нему. Ловлю себя на том, что протягиваю руку к фото, намереваясь