Кандидатская для посудомойки. Сборник рассказов. Елена Попова

явно не зная, с чего начать и как приступить к разговору.

      – Татоша, я свинтила с совещания, чтобы наблюдать тут твои предклимактерические страдания? – за дело взялась Китти. – Тебя домогаются студенты? Сынок привел беременную барышню в дом и сказал, что она теперь тут будет жить? Наш муж хочет выращивать в теплицах на участке авокадо? Что? Рассказывай уже.

      Татоша прыснула. Поперхнулась дымом, закашлялась и сдавленно просипела:

      – Ну тебя, Катька, ничего святого в тебе нет.

      Она помолчала секунду другую, снова зажгла сигарету и начала издалека:

      – Девочки! Сколько лет мы друг друга знаем?

      – Ой, ну что ты о больном, Татка, – мрачно вздохнула Муха.

      – Не перебивайте меня, а то я до самого морковкиного заговенья до главного не доберусь, – осадила ее Татоша.

      – Так вот, – продолжила она сумрачно. – Мы друг друга знаем двадцать лет. С того самого дня, как переступили порог Альма Матер. Мы все друг о друге знаем.

      Китти чихнула.

      – Вот видишь, истину глаголю, – продолжила Татоша. – Вы знаете, как, почему и, главное, зачем, я попала в свой дурацкий институт, как мне в нем тошно и чем я всегда хотела заниматься.

      Муха украдкой посмотрела на часы. Со стороны казалось, что основополагающие тезисы татошиного монолога давным давно набили оскомину обеим дамам и слушали они ее только из вежливости.

      – Все, все. Перехожу к сути. Хватит тут дыры во мне глазами прожигать, – Татоша нервничала все сильнее. – Так вот. Я подала заявку на участие в литературном конкурсе.

      Китти с Мухой обреченно закатили глаза.

      – Послушайте же, дуры вы стоеросовые! Там все будет решать Илья Задворский. Ну, этот, владелец холдинга «Три шмеля» и главред самого популярного в России глянца о путешествиях. Если я победю, побежду, в общем, выиграю, я смогу занять одну из внезапно освободившихся в журнале вакансий.

      Татоша выдохнула, залпом допила свое шампанское и просительно уставилась на подруг.

      Муха хлопала ресницами в полной прострации, а Китти жалобно поинтересовалась:

      – Мне пойти к зданию редакции и попытаться склонить господина Задворского к умопомрачительному сексу?

      – Девочки, соберитесь уже, – Татоша внезапно стала очень сосредоточенной и напористой. – Вы были самыми талантливыми на курсе.

      Муха с Китти одновременно подавились жульеном, но встревать в монолог не решились.

      – Помогите мне с конкурсной темой. Ну, пожалуйста. Меня заклинило. Я не могу ничего из себя выдавить.

      – Подожди! Подожди слезы жать. Что за тема-то? – перебила ее Муха.

      – Тема? – Татоша полезла в телефон. – Сейчас. Момент. Я даже повторить ее без судорог и шпаргалки не могу. Вот! «Вся жизнь над асфальтом». Ну, что это? Мне кроме крыс, которые из мрачного подземелья рвутся в заасфальтье за сыром или цветуёчков, изо всех сил пробивающихся к солнцу через вот это самое, ничего в голову не лезет.

      – Мда,