Особый заказ в кофейне «Полночь». Илья Сергеевич Ермаков

он все больше и больше… правда, Эр обещает мне, что начнет на днях ходить в тренажерный зал. Он даже взял абонемент! Посмотрим, насколько его хватит.

      Пухлые щеки, крепкий лоб, маленький рыхлый носик и крохотные темные глазки. Короткие русые волосы и толстая шея. На щеках и подбородке однодневная щетина. Когда он расстегнул куртку, я увидел его белую футболку, которая обтягивала все его тело, каждый его изгиб и складку. Перестав грызть ноготь на мизинце, он помахал мне рукой.

      Возможно, Эр не всегда соблюдает этикет и правила хорошего тона в общественных местах, но при этом он – добрейшей души человек, – который зла никому и никогда не делал. Разве что издательствам, которые ему удается иногда разводить на деньги. А порой, они разводят его, а заодно и меня. Но Бенгальский никогда не перестает с ними бороться и выискивает новые пути и компромиссы.

      Верно скажу, если утвержу, что Эр – мастер дипломатии. У него это выходит намного лучше меня. Словом, у моего товарища и партнера масса положительных и прекрасных качеств, которые я искренне ценю в нем.

      – Что-то уже успел заказать? – я сел напротив него на мягкий кожаный диванчик.

      – Как ты любишь! «Гавайская» и литр «колы»! – ответил он мне.

      – Блеск.

      Я поймал себя на мысли, что наконец оказался вдали от того проклятого леса и тех злосчастных гаражей. Вот я сел на мягкий диванчик и позволил себе глубоко вдохнуть полной грудью и расслабиться.

      – Ты чего такой потрепанный? – нахмурившись, он Эр взглянул на меня.

      Я виновато взглянул на него. Конечно, он имеет право осуждать меня за нелепый вид, ведь еще ничего не знает.

      Он не знает, что я рыл могилу.

      – Покажи-ка свои руки!

      – Чего это вдруг?!

      – Показывай!

      Я показал.

      – Эй! – он внимательно изучил мои ладони. – Это не те руки писателя, которые я привык видеть! Ты грядки копал или навоз разгребал? Что это за грязь у тебя на ботинках? Проклятье, Ди!..

      – У меня выдался непростой вечер, Эр, – оправдался я, – позволь мне промочить горло, и я тебе все объясню.

      – Само собой!

      И вот нам уже принесли пиццу. Из напитков мне досталась «кола», а Эру пиво. Мы положили несколько кусочков пиццы себе в тарелки и дождались исчезновения официанта.

      Первым делом я сделал несколько жадных глотков. Из-за газов пить оказалось не так просто, но я быстро привык.

      – Только не говори, что ты ввязался во что-то дикое! – Эр откинулся на спину, сложил ногу на ногу и расправил плечи.

      Сейчас он сидел, как барин, расслабленно и уверенно.

      – Кое-что случилось, Эр… кое-что совсем непоправимое…

      – Непоправимое?

      Я кивнул. Поправив очки на носу, я начал так:

      – Началось все с того, что я получил письмо…

      И я рассказал ему историю про письмо от «экскурсовода», про кофейню «Полночь», про звонки, про встречу с Зоей в гараже, про ее рассказ, а потом…

      – Потом она извинилась передо мной за то,