Мгновения. Поэзия разных лет. Борис Замятин

в даль, упорно слепы…

      Но в даль в те трудные года,

      пусть нынче прозвучит нелепо,

      манил не рубль, а звезда!

1986

      «До чего-то пока не дошёл…»

      До чего-то пока не дошёл,

      не постиг самой тонкой науки.

      Говорят: «Не поставлены руки»,

      а мне слышится в этом: «Осёл,

      так наивно пытаться залезть,

      на копытах

                  туда, где в пуантах».

      Но коль есть хоть бы капля таланта,

      невозможно среди дилетантов

      пить отраву по имени лесть.

      Не пишу.

                  Ну и что?

                              Не помру.

      Пью с соседом вино из продмага,

      но опять тянет руки к перу.

      Слава богу, что трудно с бумагой!

1979

      Предок

      Так кто он был, безвестный предок мой,

      что брёл по жёлтой тишине пустыни?

      И почему глаза его и ныне,

      как совести укор передо мной?

      Я рос в России, здесь моя судьба –

      как прядь в канате многих сходных судеб.

      Полёт ракет и чёрная изба,

      размах, убогость, праздники и будни –

      здесь всё моё, мне нет иных путей,

      умру при русском звоне погребальном…

      Но он приходит ночью… «Ты – еврей» –

      читаю я в глазах его печальных.

      «Оставь, – я говорю ему, – уйди,

      я с детства этим сыт, как кашей манной!»

      Он исчезает.

      Что ж так жжёт в груди,

      когда я просыпаюсь слишком рано?

1977

      Актриса

      В. Заклунной

      Когда не в меру любопытная толпа

      её стоглазым взором провожает,

      как мало тех, кто всё же понимает,

      как ненадёжна, как крута тропа,

      которой так легко она ступает.

      Всем интересно – с кем она стоит,

      «Который ейный муж?», «А кто любовник?»

      И правда ль, что «у ей отец – полковник»?

      «Поспорим, у неё холецистит…»

      «Как хороша…», – шепнёт чуть слышно скромник.

      И так везде.

                  Пойдёт кормить собак,

      либо сидит в купальнике на пляже

      и, тихо напевая, что-то вяжет,

      стоглазый взор не отстаёт никак,

      и каждый что захочет, то и скажет:

      тут все вольны – и умный, и дурак.

      Нахмурится, в себя погружена:

      сегодня снова объясняться с мужем,

      корить себя, хвалить нехитрый ужин

      и сознавать, что в общем-то нужна

      лишь сигарета да глоток вина.

Крым, 1980

      Влюблённые в чужих

      Кинотеатра зал полупустой,

      на мерзлых стенах стынущие тени,

      вот гаснет свет, сейчас замрет мгновенье,

      спасительной укроет темнотой,

      откроет губ запретное тепло

      и нежность рук, забытую, как детство.

      Влюблённые в чужих, куда им деться?

      Где место, чтобы спрятать их могло?

      Они не знали, что бывает так,

      как будто вдруг захлопнутся все двери,

      и,