Трофейная ведьма. Лана Ежова

обязывает. Но, Ника, согласись: справедливее нет ведьмы, чем моя мать.

      – О да, она – самая справедливая ведьма Темных Вод…

      Герман никогда не слышал иронии в моих словах и не замечал, какова Стелла на самом деле. Он боготворил ее, находя оправдания даже для плохих поступков. И в этом особенность чувств охотников – они верят своим любимым, родным женщинам до конца.

      – Ладно, спи, тебе вставать в пять утра, – напомнила ему.

      – А может, не будем спать? – искушающим голосом предложил он. И его рука поползла по моей ноге вверх, лаская сквозь тонкую ткань длинной футболки.

      Аромат сандала легкой дымкой окутал нас. Стараясь дышать через раз, уперлась ладонями в твердокаменную грудь и строго напомнила:

      – На сон осталось чуть меньше трех часов. Хочешь угодить в аварию?

      – Не бойся, радость моя, мои реакции не притупляются, даже если я не выспался.

      Рука его бесцеремонно легла на то, что у меня пониже спины, притягивая ближе. Хотя куда уж ближе?

      – И в драке с одержимым также? Рискнешь жизнью друзей, Гер?

      Волков тяжко вздохнул. Запах сандала стал почти неощутим. Игривое настроение я ему испортила.

      – Ты же знаешь, не рискну.

      Даже если отбросить мои чувства, я не понимала Германа. Когда его команда была недалеко от Темных Вод, но домой возвращаться не планировала, еще преследуя одержимого, он мог сорваться с места, чтобы побыть рядом со мной несколько часов. Зачем? Если я и так в полной его власти. По крайней мере пока.

      – Ты права. – Он зевнул. – И лучше мне встать в пять, чтобы не попасться ранним пташкам на глаза. Не хочу, чтобы мать обиделась, узнав, что я приехал, но специально не заскочил к ней на ужин.

      Я понимающе улыбнулась: характер Стеллы с трудом выдерживали даже ее дети.

      – О да, твоя мать расценит это как непочтительность.

      – И будет долго дуться…

      Поцеловав меня в шею, охотник буквально вырубился, забыв разомкнуть объятия. Полежав немного на нем, попыталась выползти из кольца рук. Но нет, не позволил – что-то сонно проворчал и крепче обнял.

      – Герман, отпусти, – попросила шепотом.

      Я хотела проверить его аптечку – после стычек с одержимыми, в которых основательно пророс дух, охотники часто получали серьезные ранения, так что без специальных мазей не обойтись. И чары медальона с древним символом силы на крышечке, в который я как раз утыкалась носом, тоже неплохо бы обновить. Да и в холодильнике пусто – я не готовилась к встрече, а аппетит у Волкова во всех смыслах волчий…

      – Отпусти, Гер.

      Вздохнув, он перевернулся на бок.

      – Никогда.

      Ответ мужчины прозвучал четко, и я застыла, вглядываясь в его безмятежное лицо. Нет, не притворялся, он действительно спал. Но даже во сне собственнически продолжал удерживать свое.

      Главным трофеем в жизни Германа меня назвал сам мэр. С его слов, именно я пробудила в младшем Волкове истинного охотника. Что ж, может, и так, но мне это совершенно не льстило. И я понимала, что сама виновата в сложившейся ситуации и жива, пока младший сын главной ведьмы Темных Вод сходил по мне с ума. В некотором роде я прикрывалась