Любовь зла…. Валерий Михайлович Краснобородько

свечами, свет от которых придавал залу особый романтизм. Столики стояли на большом расстоянии друг от друга. Лишь в конце зала столы были сдвинуты в ряд, там сидела весёлая компания, и праздновала чей-то юбилей. Оттуда, то и дело слышались поздравительные тосты.

      Наташа прошла через весь зал, и остановилась у самого дальнего столика у противоположенной стены ресторана. На нём поверх красивой белоснежной скатерти стоял самый большой и роскошный букет из роз, на остальных же столиках стояли небольшие букеты.

      – А тут ничего, – оглядываясь по сторонам, сказал я. – Внутри гораздо лучше, чем снаружи.

      – Мне тоже здесь нравиться. Уютно как дома. Даже несмотря на то, что находится не в самом престижном районе города.

      – Согласен. Райончик ещё тот. Разрешите вашу шубу?

      Я помог девушке снять с её прекрасных плеч шубку, и отнёс в месте со своим пальто в гардероб. На обратном пути до меня откуда-то из глубины кухни долетел сладковато пряный и безумно вкусный аромат жареного мяса! И тут я вспомнил, что с самого утра во рту не было ни единой крошки. Слюна прибывала таким темпом, что едва успевал сглатывать, и ноги сами зашагали быстрее, неся моё бренное тело к столу, где уже заждалась Наташа.

      Не успел сесть за стол, как к нам тут же подошёл улыбающийся официант, страшный такой, как будто только что сошёл с экрана кинотеатра, в котором показывали американский ужастик, а там все отрицательные персонажи страшные. Но как говорится – воды с лица не пить, Мужчина был высок с белой кожей обтянувшей худую черепушку, и чуть припухшей верхней губой поддёргиваемой лёгкой судорогой и выпученными глазами, вежливо спросил:

      – Что-с будем заказывать? – его голос на удивление оказался приятным и при этом не фальшиво, а действительно добродушно улыбался. И тебе уже было всё равно страшный он или нет. Ведь в их работе главное уважение к людям.

      – А-а, – открыл, я было, рот.

      – Можно я сама? – улыбаясь, ласковым тоном спросила Наташа.

      – Э… я не против, – согласился я, млея от её улыбки.

      – Значит так, мне, пожалуйста, стакан томатного сока, без соли. Салат и пару бифштексов.

      – Прожаренный, или с кровью? – уточнил официант.

      – Если можно слегка не дожаренных. А моему спутнику, – Наташа посмотрела на меня, – если ошибусь, поправь меня, – я согласно кивнул ей головой, – украинский борщ, с галушкою и салом. Значит, на второе…, на второе пюре с двумя… нет, пожалуй, с тремя котлетами по-киевски, и салат. Ещё… ага, сырную и фруктовую нарезку.

      – Всё? – официант перевёл с Наташи взгляд на меня.

      – Пожалуй, всё! – замахала она руками, – Ой! Нет! Еще, пожалуйста, бутылку хорошего шампанского, на ваш вкус, и двести грамм коньячка, – вставил я. Чай и кофе потом….

      – Извините, но в нашем ресторане спиртное только очень дорогих коллекционных сортов, – с каким-то вдруг взявшимся непонятным высокомерием произнёс официант.

      – А мы что, похожи на бедных людей? – сухо и немного резко ответил я, глядя ему в глаза. – И шампанское