Лайки вместо цветов. Дарья Сойфер

на замке. И вовремя отключал режим «хей, бро», чтобы поддержать.

      – Телевизионщики. – Матвей шагнул в хромированную кабину и отступил, пропуская Костика. – Суки…

      – По поводу?

      – Захарьево.

      – Суки… – смачно подтвердил Власов. – Шантажируют или уже выпустили?

      – Вчера был эфир. Звонила Элла…

      – Да пох… Старая паникёрша. Дай угадаю: сто двадцать третий кабельный канал, беседы о благолепии с архимандритом?..

      – Первый.

      – Ох ты ж фак ми…

      – Типа того. – Матвей сунул руки в карманы.

      Костик пожевал нижнюю губу.

      – Да не… – с вялым сомнением протянул он. – Они бы не стали клеветать уж прям так нагло.

      – Элла говорит, они не наврали. Вывернули просто всё наизнанку, грёбаные журналюги. Выставили меня… Им же нужен козёл, чтобы отвлечь публику от пенсионной реформы!

      Лифт мелодично звякнул и выпустил Матвея с Костиком на парковку. Соломатин нажал кнопку на пульте, услышал знакомое пиликанье и ласковое урчание своей детки. Любил, чтобы она была готова к его приходу.

      Власов по-свойски плюхнулся на пассажирское сиденье, качнул пальцем чёрно-оранжевую принстонскую нашивку над панелью. Единственное украшение в салоне «Порше».

      – Постой! – вдруг спохватился Костик. – А почему «Элла говорит»? Ты что, сам не видел сюжет?

      – Не успел. Она с утра скинула, но эта фотосессия…

      – Может, глянем?

      Матвей пожал плечами, вытащил смартфон. Пролистал последние тридцать два гневных сообщения Эллы, в которых она расписывала, как именно стоит расчленить ТВ-тварей. Когда-то Соломатин думал, что сделать главой PR-отдела акулу с клыками в три ряда – хорошая идея. Успел ли пожалеть? Не то слово.

      Он уже нажал треугольник в центре экрана, но через пару секунд заставки изображение сменилось снимком аппетитной блондинки. «Ритусик» – гласила мерцающая надпись. Лицо Матвея исказилось гримасой «столовая ложка рыбьего жира», палец машинально скользнул по стеклу влево.

      – Да ладно?! – выдохнул Костик. – Уже?!

      – Бесит. Идиотка восьмидесятого уровня.

      – Ага, а под одеялом вы тесты на IQ проходите?

      – Она бы один фиг завалила ещё до первого вопроса.

      – Зажрался ты, Соломатин. – Власов осуждающе закачал головой. – Мой дед заставлял тарелку хлебом промокать, а ты полкурицы в мусор. Не годидзе.

      – Во-первых, её до меня кусало в общей сложности население целого Лихтенштейна. Во-вторых, ГМО как-то уже не в тренде…

      – ГМО, не ГМО… Но такие ведь сисяндры… – начал Костик, потом осёкся и покосился на друга. – Я рано? Или уже можно?

      – Да пофиг. Валяй.

      – Такие сисяндры! – Власов красноречиво иллюстрировал слова жестами. – Нет, зажрался ты… Ладно, теперь уж как-то не кошерно. Кодекс братана, все дела…

      – Забирай, – раздражённо выдохнул Матвей.

      – Правда? – Лицо Костика прояснилось. –