Триумф христианства. Как запрещенная религия перевернула мир. Барт Д. Эрман

Максимиана (без всякого его желания) и сделал Галерия и Констанция старшими императорами. На их место, согласно принципам, разработанным Диоклетианом, были избраны два младших императора: Максимин Дайя (не путать с отрекшимся от власти августом Максимианом) стал цезарем Галерия на Востоке, а Север – цезарем Констанция на Западе. Наступил период «Второй Тетрархии».

      Казалось, что замысел Диоклетиана работает безупречно. В сущности, так оно и было – пока один из новых августов не умер. Тут-то и обнаружилось, что идея наследования на основании способностей и заслуг противоречит как династическому принципу, так и желаниям армии.

      Главными героями этой истории стали новый август Запада Констанций и его сын Константин[13]. Константин, что вполне естественно для сына высокопоставленного государственного деятеля, много лет отдал политике и войне. Он служил в невысоком чине при дворе Диоклетиана, а затем недолгое время при Галерии. Став новым августом Запада, Галерий осознал возможность проблем с Константином, который, согласно традиционному династическому принципу, ожидал теперь возвышения до уровня цезаря. Однако цезарем Константин не стал – и, скорее всего, затаил обиду, а также, возможно, надежду как-либо исправить свое положение. Если верить позднейшим сообщениям, Галерий решил проблему с Константином, попросту убрав его со сцены: начал постоянно отсылать в далекие и опасные военные походы. В одном позднем рассказе, возможно, апокрифическом, говорится даже, что однажды Галерий для развлечения приказал Константину схватиться один на один со львом.

      Однако даже с самых опасных заданий Константин возвращался невредимым – и победителем. Сделавшись августом, Констанций затребовал сына к себе на службу. С облегчением или из минутной слабости, кто знает, – Галерий уступил. Позднейшая легенда рассказывает, что Константин мчался к отцу во весь опор, боясь, чтобы Галерий не передумал; ехал он верхом по единственной государственной дороге и на каждой станции менял загнанных лошадей, опасаясь, что Галерий отправит за ним погоню.

      Так или иначе, Константин беспрепятственно добрался до Галлии, где находилась ставка его отца, и присоединился к его приграничным военным кампаниям. Вместе с ним побывал он в Британии, где отец и сын отражали нападения кельтов из-за Стены Адриана. Здесь, в Британии, Констанций заболел и 25 июля 306 года умер.

      И тут карточный домик начал рушиться. Своим преемником в Тетрархии Констанций выбрал не кого-нибудь из своих полковых командиров на основе их заслуг, а родного сына Константина, – то есть вернулся к династическому принципу, от которого Диоклетиан так старался отойти. Проблема была в том, что у Максимиана, против желания отрекшегося от власти августа Востока, также имелся взрослый сын Максенций – и он, как и Константин, чувствовал себя несправедливо обделенным. Увидев, что армия Констанция вернулась к династическому принципу и провозгласила правителем Константина, Максенций поспешил воспользоваться

13

См. труды, приведенные в прим. 1 к этой главе на с. 27–28.