Криминальные хроники уездного города. Евгений Петрович Горохов

голову от своих бумаг.

      – Тогдашний начальник следствия у меня спросил: « Какое у тебя образование?» – продолжил Воронцов. – Отвечаю, что, высшее – техническое. Он мне и говорит: «Вот когда у тебя будет высшее юридическое, то я тебя с радостью возьму». Я ему в ответ: «В следственном отделе, кроме вас, ни один следователь не имеет юридического образования!»

      Воронцов, положил бумаги в сейф и продолжил:

      – Начальник следствия засмеялся и отвечает: « Найди мне такого дурака, который сядет на твоё место, и так же будет работать, тогда я с радостью возьму тебя в следствие».

      – Что было дальше? – Гасилов уложил в папку, возмутившее его заявление.

      – Я поступил на заочное отделение в московский юридический институт, и в 1999 году закончил его. Потом началась вторая война в Чечне, я стал туда ездить в командировки. Полгода проработал следователем в Грозном. В 2003 году вышел на работу обратно в отдел, и начальник следствия предложил мне перейти на работу в следствие, но я отказался. Понял, что работа следователя, это не моё.

      – Почему?! – удивился Гасилов.

      – Лучше быть первым парнем на деревне, чем последним в городе, – усмехнулся Воронцов, – а стать лучшим следователем, мне не суждено.

      – Валерий Борисович, вы вечером в отдел пойдёте? – спросила Фёдорова.

      – Идём, а что?

      – Могли бы вместе, – предложила Фёдорова, – только мне нужно к Куряниным сходить. Говорят, отчим Натальи пристаёт к ней.

      – Ты без меня с ним на эту тему не разговаривай, – посоветовал Воронцов.

      – Почему? – красиво выгнула бровь дугой Леночка.

      – Отчим Наташи, Валерка Еркин, первый свой срок за изнасилование получил. Нравы тогда в местах лишения свободы были строгие, его там поломали. Теперь он инвалид третьей группы, и недолюбливает с тех пор красивых девушек.

      – Ты на беду нашу, красавица, а это криминал, – вставил Гасилов.

      – Перестань ерунду говорить! – деланно возмутилась Леночка.

      – Риназ Минниханович констатирует факт, – улыбнулся Воронцов.

      Дальше поговорить не получилось, зазвони телефон, Воронцов взял трубку.

      – Еркин разбуянился, – сообщил он, после разговора по телефону с дежурным, – так что к Куряниным втроём пойдём.

      Подкосила Валерку бутылка самогону, которую принесла с собой сожительница. Стоял он на кухне, с трудом держа равновесие и тупо уставившись на участкового Воронцова, пытался понять, что говорит его разлюбезная Вера, а та, икая и утирая пьяные слёзы, жаловалась:

      – Какие мужики меркантильные пошли! Из-за недолитых тридцать грамм водки убить готовы.

      – Ну что за человек?! – возмутился Валерка. – Сказано же, в семье всё должно быть поровну, и радость и горе. Это основной принцип домостроя! Иначе всё буде рушиться, и семья, и общество и государство!

      Дальнейшие взгляды на домострой изложить Еркину не дал Гасилов, сказав:

      – Пойдём