Оружейник. Книга третья. Пилигримы проклятых земель. Олег Шовкуненко

секунд облегченно расслабился.

      – Ну-ну… все уже. Проехали, – я успокаивающе похлопывал Андрюху по спине, а сам пытался продышаться от «изысканного аромата» желтой плесени.

      – Они на меня смотрели, – наконец выдавил из себя подполковник, не замечая никого и ничего вокруг. – Они были везде. Они что-то пытались со мной сделать. Они ненавидели меня.

      – Да кто они? – не выдержал Главный, который в последние полчаса почему-то не отличался особой разговорчивостью.

      – Не знаю, – Леший обреченно понурил голову. – Сейчас я не могу вспомнить.

      – Хорошо работает твое изобретение, – похвалил меня ханх.

      – Ты знаешь, что тут творится? Что за невидимки облюбовали этот уровень?

      – Пока нет, – признался Главный.

      Ответ его прозвучал как-то не очень уверенно, и я подумал, что это не совсем так. Возможно ханх о чем-то все-таки догадывался, только говорить не хотел. Интересно, почему?

      Однако эта мысль занимала меня совсем недолго. Следовало побыстрее выполнить работу – добраться до складов, а затем валить отсюда подобру-поздорову. Я поднял палку так, чтобы гвоздь на ее конце оказался чуть повыше моего лица и первым шагнул вглубь подземелья. Склад, что мы искали, находился на площадке №5, а значит до него еще топать и топать.

      Мои спутники двинулись следом. Наверное со стороны мы выглядели какими-то первобытными туземцами, вооруженными примитивными копьями. Наша троица, крадучись, пробиралась по глубокой темной пещере и отчаянно надеялась, что она не облюбована ни пещерным медведем, ни саблезубым тигром.

      Мы шли прямо через центр площадки. Луч моего фонаря строго следовал по разметке, а фонари моих компаньонов выхватывали из темноты шеренги массивных колонн слева и справа. Вроде было все тихо и пустынно, ни одного живого существа вокруг, ни единого даже самого малейшего движения или шороха. И все же по спине упрямо ползли крупные мурашки. Они возникали от непонятного, невесть откуда берущегося чувства чьего-то присутствия, недоброго взгляда. Так бывает, когда оказываешься в одной комнате со своим лютым недругом. Вам приходится терпеть друг друга, но всеми потрохами, самой кожей вы чувствуете неприязнь, отвращение и угрозу исходящую друг от друга. Конечно же, я знал, что так и будет, и мысленно готовился ко встрече с нижним уровнем, а вот Леший и даже Главный… Для них все это стало полной неожиданностью, жутью, от которой подрагивали руки, а по телу ползли крупные мурашки. Я это точно знал, потому как помнил свои первые послевоенные визиты в это место.

      Мы благополучно миновали площадку №4 и вошли в новый транспортный туннель. Набитые через трафаретку надписи на стенах, жгуты кабелей, забранные в решетки светильники. Фонари лишь на секунду выхватывали их из темноты, и только лишь на долю секунды я задерживал свой взгляд на всем этом. Основное внимание было приковано к палке, которую я держал в руке, вернее к гвоздю на ее конце. Тут мне вдруг пришло в голову, что надо бы предупредить идущих за следом товарищей, а то небось пялятся по сторонам,