Я шагаю по России и не только. Ольга Марголина

в эвакуацию, вернулись в свои квартиры, но нашли там новых жильцов – оставшихся без крова во время бомбёжек. Так и жили долгие годы вместе, как говорится, в тесноте, да не в обиде.

      Нина Ивановна после школы поступила в Горный институт и стала учёным-геофизиком, изучала гранитные породы северо-западной части Байкала, вышла замуж, у неё родилась дочь. За это время удалось из коридора выделить ещё один туалет, на месте большой плиты организовать угол для ванной, пробить выход на лестницу. Теперь квартирка стала отдельной и приобретала современные черты. К тому же в доме появился лифт, центральное отопление, газ. Шла жизнь, полная труда и впечатлений, и как-то незаметно подошло время пенсии. И только уйдя на заслуженный отдых, Нина Ивановна получила возможность уделить время своему давнему увлечению – рисованию. Её презентацию, посвящённую дому, в котором она прожила всю жизнь, завершила фотография замечательной акварели «Вид на крыши».

      Ольгу Денисовну эта презентация вернула к собственному детству. Она с родителями тоже жила в большой коммунальной квартире на пятом этаже, в послевоенные годы с ними жили тётя, сестра и бабушка, потому что их комната на Кирочной улице была занята, пока они два года находились в эвакуации. Однажды, когда Оля с сестрой возвращались из школы, у входа на лестницу за ними увязался какой-то дядька. Оля, хотя и была маленькой, ученицей второго класса, знала, что с незнакомыми людьми нельзя знакомиться. Об этом им неоднократно говорила учительница Татьяна Фёдоровна: «Вы знаете, девочки, что в городе бродит банда Чёрная кошка? Они крадут детей и едят их…» Сестра была старше, но почему-то стала отвечать на дурацкие вопросы дядьки.

      – Молчи, давай скорей поднимайся…

      На лестнице никого больше не было. Оля побежала изо всех сил наверх, а сестру дядька схватил за руку и не выпускал.

      – Помогите! – изо всех сил кричала Оля и трезвонила в звонок квартиры на пятом этаже.

      Кто-то открыл дверь, сестре удалось внизу вырваться из рук дядьки и с рёвом добежать до квартиры.

      – Ты что, не знаешь, что нельзя разговаривать с незнакомыми? Опять устроишь взрыв?

      Весной 1942 года сестра нашла на улице какую-то штучку, притащила её и сунула в буржуйку, которая грела комнату. Раздался взрыв. Это был патрон, каких много можно было найти на улицах. Никто не пострадал, но след от взрыва много лет оставался на полу в детской.

      Но вернёмся в клуб. Ольге Денисовне давно была симпатична рыжеволосая моложавая Татьяна Михайловна, несколько раз выступавшая с сообщениями, связанными с архитектурой. Если первые её выступления были довольно лаконичными, то с каждым последующим разом она «расковывалась», говорила свободней, пространней, интересней. На конкурсах «Что? Где? Когда?», в которых непременным участником команды была скромная Татьяна, проявлялись её познания и в других вопросах, не только в архитектурных.

      А совсем недавно открылась выставка работ Татьяны Михайловны