Западный Берлин и советская дипломатия (1963-1969 гг.). Р. В. Долгилевич

чем Хрущев и убедился в тревожные осенние дни 1962 г.[95] Кризис закончился компромиссом: советские ракеты были выведены с Кубы, а США дали гарантии ненападения на „остров свободы” и убрали свои ракеты средней дальности из Италии и Турции.

      Однако западные державы, прежде всего США, толковали исход карибского кризиса как поражение СССР и советское отступление. В связи с этим они делали вывод о том, что «в ближайшее время Советский Союз не пойдет на какие-либо шаги в германском вопросе».[96]

      Такое представление западных держав о позиции СССР еще более усилила речь Н.С. Хрущева на VI съезде СЕПТ в январе 1963 г. Повторение штампов и стереотипов, многократно использованных им и другими советскими руководителями в предыдущие месяцы, ничего в этом плане не меняло. Речь Хрущева, по мнению советского посольства в ГДР, была расценена на Западе как «показатель того, что Советский Союз после закрытия границы с Западным Берлином, по-видимому, удовлетворен достигнутыми в этом отношении результатами и не будет выступать в ближайшее время с какой-то новой инициативой».[97] «Штиль в Западном Берлине и вокруг него» – так многие западные средства массовой информации комментировали ситуацию, сложившуюся в западноберлинском вопросе в первой половине 1963 г.

      Правда, некоторые высказывания Хрущева оставляли двойственное впечатление. С одной стороны, его требования превратить Западный Берлин в демилитаризованный вольный город не были столь категоричны, как раньше. С другой стороны, высказывания советского лидера не могли не вызывать настороженности общественности западных стран. Это касалось и содержания, и формы высказываний Хрущева. В целом же обстановка вокруг Западного Берлина впервой половине 1963 г. была относительно спокойной. Советское посольство в ГДР характеризовало ее как „временное затишье.” Оно считало, что сохранение такого положения не в интересах СССР.[98]

      Аргументы посольства, изложенные в информации, направленной в МИД 28 июня 1963 г., сводились к следующему.

      Во-первых, как это видно из заявлений Кеннеди, Раска[99] и других американских официальных лиц, США не проявляли заинтересованности в германском мирном урегулировании и решении на этой основе вопроса о Западном Берлине. Поэтому Вашингтон всячески затягивал переговоры о будущем бывшей германской столицы. Раск, в частности, на заседании Совета НАТО в Оттаве в мае 1963 г. прямо заявил, что «США ничего не будет предпринимать, чтобы нарушить установившееся сейчас затишье вокруг вопроса о Берлине, которое выгодно для западных держав».[100] Такая позиция США, отмечало советское посольство, объясняется тем, что «нынешнее положение в Германии полностью устраивает западные державы и активно используется ими в своих интересах в ущерб нам и другим социалистическим странам, особенно ГДР».[101]

      Во-вторых, по мнению посольства, из Западного Берлина по-прежнему велась «большая враждебная работа против

95

Христофоров В. С. Н.С. Хрущев и Дж. Кеннеди: подготовка и проведение встречи в Вене в 1961 г. По документам российских архивов. – Новая и новейшая история, 2011, № 3, С. 33.

96

АВП РФ, ф. 0742, оп. 8, и. 61, д. 23, л. 100.

97

Там же.

98

Там же.

99

Д. Раск – государственный секретарь США в 1961 – 1969 гг.

100

АВП РФ, ф. 0742, он. 8, п. 61, д. 23, л. 96.

101

Там же.