Поцелуй меня в Нью-Йорке. Кэтрин Райдер

киваю и засовываю в рот остаток второго кусочка:

      – Ну, а что насчет тебя? Каким будет твой первый шаг?

      Шарлотта некоторое время обдумывает свой ответ, а затем просто пожимает плечами:

      – Наверное, поездка на велосипеде. Дома я каталась чуть ли не сутки напролет, но здесь побаивалась. Понимаешь, у вас даже машины ездят по неправильной стороне дороги. У меня всегда была не слишком хорошая координация, поэтому я начинала нервничать каждый раз, как думала о езде на велосипеде в Нью-Йорке. Но я все же собиралась попробовать, потому что люблю велосипеды и ненавижу метро, но Колин всегда говорил: «Ни за что. Слишком опасно. Нью-йоркские водители не дадут тебе…» – Шарлотта морщится и качает головой. – Да неважно. В общем, да, я выбираю катание на велосипеде. Если я все-таки решусь учиться в Колумбийском университете, мне бы хотелось привыкнуть к езде на велосипеде по Манхэттену.

      У нас еще остались кусочки пиццы, но я внезапно сделался уже не столь голоден, как раньше. Я поднимаю с пола рюкзак, ощущая вес сменной одежды, которую я взял с собой, думая, что проведу праздники в гостях у своей девушки и ее семьи.

      – Иди за мной.

      16:35

      Я веду Шарлотту вниз по Бликер-стрит. Я никогда не видел эту улицу такой пустынной. Под навесами магазинов никто не прячется от стихии, а ветви голых деревьев все больше и больше скрываются под снегом.

      Улица практически полностью пуста. Полагаю, все «неброшенные» люди давным-давно вернулись к своим девушкам, парням, женам, мужьям. Приглашают партнеров в гости к своим родным, чтобы подтвердить статус их отношений. Вот чем я должен был заниматься сегодня вечером. И я совершенно точно не должен был стать одним из тех, кто бродит в канун Рождества по Бликер-стрит. Мне следует сбежать от этого холода домой, провести вечер с семьей, но я просто не могу заставить себя встретиться с отцом, который, узнав, что произошло, решит, что это отличное доказательство того, что он безустанно мне повторяет:

      – Малыш, тебе просто не хватает жизненной мудрости, которой обладает Люк.

      Говоря это, папа не пытается меня унизить, он просто считает, что я слишком мягкий, слишком наивный для этого большого и страшного мира. Но самое ужасное то, что сегодня вечером он будет прав. Я, по-видимому, был совсем ослеплен любовью, раз не замечал, какая Майя на самом деле. Нет, я определенно еще не готов идти домой, и если эта застрявшая здесь британка собирается носиться по Нью-Йорку, пытаясь пережить свое расставание с каким-то парнем, я готов составить ей компанию.

      – Куда мы идем? – спрашивает меня Шарлотта.

      – Увидишь.

      Я останавливаюсь на углу Бликер-стрит и Мерсер-стрит, указывая на прокат велосипедов. На улице стоят по меньшей мере двадцать синих велосипедов, что, вероятно, является полным комплектом для этого места. Ну, что ж, сегодня все-таки канун Рождества.

      – Ты серьезно? – Шарлотта смотрит на меня, удивленно подняв брови.

      Я замечаю, что у нее и в самом деле есть брови. Майя делала свои такими тонкими, что они казались ниточками.

      – А почему бы и нет? –