Истина. Владимир Владимирович Чихнов

совсем не пьет или блефует?

      – Я хорошо его знаю, – заговорил Артем. – Мы с ним почти вместе пришли в СМУ. Он тогда выпивал крепко. Он все с Колькой Васиным пил. Был у нас такой токарь. Один раз я видел, Алексей на ногах не стоял. Потом он как-то резко бросил пить.

      – Лечился?

      – Нет вроде. Он рассказывал, как пошел в отпуск, стал бегать по утрам. Так и бросил пить. А может, лечился втихую, – добавил Артем. – Его не узнаешь. Человек он скрытный. Себе на уме.

      – Это точно, – согласился Вадим. – Человек он со странностями. Все о чем-то думает. Зануда, наверное.

      – Есть такие люди неразговорчивые, – встал Виктор, выгнулся, хрустнул костями и опять сел. – В армии со мной служил такой. Он мог целый день молчать, слово из него не вытянешь. Но когда выпьет, его не остановить – и говорит, и говорит.

      – Есть такие люди. Не в себе немного.

      – Нет, Вадим, он в себе, – не согласен был Виктор. – У него все продумано. Просто так он слово не скажет.

      – О! Время уже! – вскочил Вадим. – Надо домой идти.

      Водки не было, все выпито.

      – Что торопишься?

      – Домой надо идти. Жена ждет, – собирал Вадим посуду в сумку.

      – Посиди.

      – Нет, надо идти.

      – Ну смотри. Как хочешь.

      Вадим ушел.

      – Ну, что будем делать? – почесывая затылок, спросил Виктор. – У меня нет ни копейки. Я на той неделе все с книжки снял.

      – Я сниму, – буркнул Павел.

      На том и порешили. По дороге Виктор все ругал правительство, возмущался, отказывался работать за копейки. Павел с Артемом делали вид, что слушали, что интересно.

      * * * * *

      Алексей всегда полвосьмого приходил на работу, а тут проспал, пришел без 10 восемь. С вечера никак не мог уснуть: дочь должна была приехать – не приехала. Время было неспокойное. Преступность в стране по сравнению с прошлым годом выросла на 20 процентов.

      Никто про опоздание слова не сказал, но это не значило, что никто не заметил. Виктор сидел красный после вчерашнего, с похмелья. Ощепков Васька, расточник, ругался: ему все казалось, что его дурят.

      – Да успокойся ты! – не сдержался Алексей. – Никто тебя не обманывает. Мания у тебя.

      – А у тебя нет мании? – побледнел Васька.

      – У меня нет мании.

      – А что у тебя есть?

      – В кармане гвоздь… – хотел Алексей промолчать, но не получилось.

      – Сам ты гвоздь!

      Алексей не мог дождаться разнарядки. Уже девятый час. И вот Матюшкин наконец появился. У Виктора опять было мало работы. У всех работа есть, а Виктору не досталось. И так месяц уже.

      После разнарядки по обыкновению был перекур. Виктор рассказывал, как служил, бегал в самоволку и раз попался… Потом, Катька только приступила к работе, Павел взял молоток и ударил по трубе. Катька на всякий случай подняла щиток.

      – Дурак!

      – Боится. Значит, уважает, – изрек Павел.

      Алексей работал с запасом, берег себя. В последнее время стало модным не работать. 10–20 минут прошло в работе… еще пять…

      – Павел, перекур! – срывающимся