Принцесса Лиза, которая прилетела на воздушном шаре. Игорь Владимирович Марков

звенит ведёрко.

      Жу-жу-жу, – гудит пчела.

      Чтоб у нашего народа

      Жизнь счастливая была.

      При этом он поклонился так низко, что капюшон со спины упал ему на голову. Все поздоровались, а Бижу даже присела в реверансе, подхватив руками края своей кружевной юбочки.

      – Я брат Бутон, – представился человечек и выпрямился.

      – Чей брат? – спросил Ножик.

      – Ни чей. Вообще брат. Смиренный монах здешней обители расцвета и увядания.

      – Понятно, – сказал Ножик. – А где эта ваша обитель? Что-то не видно.

      – Вот, – брат Бутон скромно опустил глаза и широким жестом развёл руки в стороны. – Она здесь… Она везде… Везде, где есть цветение цветов чудесных и созревание плодов полезных.

      – А я думала, что обитель – это такой большой дом? – сказала Циля.

      – Нам дом не нужен. Дом – сооружение сугубо материальное, а наша обитель обращена исключительно к духовному. Вдохните благословенный дух сего места, и просветление снизойдёт на ваши головы.

      Все глубоко вдохнули.

      – Ну как? Чувствуете? – спросил брат Бутон с надеждой в голосе.

      – Вкусно пахнет, – сказала Лиза.

      – На то она и клумба, чтобы вкусно пахла. Я и не знала, что около нашей бытовки есть такая красота, – сказала Бижу.

      – Это для непосвящённых – клумба, – с едва уловимой обидой сказал монах. – А для истинно вкусивших её плодов и ароматов – обитель познания.

      – Чего познания? – спросил Ножик.

      – Высочайшего таинства всемирного цветения духа и увядания плоти.

      – Мудрёно, – сказала Циля и ухмыльнулась.

      – Это потому, что вы ещё не приобщились. – Брат Бутон сложил ручки на животе и поднял глаза к небу. – Взгляните на этих скромных полосатых тружеников. – Несколько пчёлок жужжали и кружились над его головой. – Они глубоко прониклись духом нашей обители и теперь собирают во благо её чудодейственный нектар.

      Лиза внимательно присмотрелась к пчёлкам и с удивлением заметила, что серебряные ведёрки были привязаны у них разноцветными лентами прямо к животу.

      – А куда они нектар девают? – спросила девочка.

      – Сдают на благие дела, – уклончиво ответил брат Бутон.

      – Какие благие?

      – Разные… Непосвящённым это трудно объяснить.

      Лиза ничего не поняла и решила: в такой ситуации, чтобы не показаться дурой, лучше будет промолчать. Остальные тоже молчали, каждый по-своему обдумывая слова монаха. Тишину нарушали только шелест лепестков, жужжание прозрачных крыльев и серебряное позвякивание над головой.

      3

      – Какой чудесный аромат. Какие чудесные цветочки, – сказал Маркиз, у которого необычно широко открылись глаза и задрожали кончики пальцев. Он подошёл к красному махровому маку и со свистом втянул носом воздух.

      – Чувствуете благодать? – спросил брат Бутон. –