Отверженный. Николь Галанина

изумлённо протянул он, – признаться, я такого не ожидал… Ну что ж, Лиэс, берите ружьё и глядите в оба. Мы достанем для Его Высочества лучшую добычу!

      – А как же я? – потерянно спросила леди Виллиэн позади них.

      Вздрогнув, Сомер обернулся, и Лиэсу показалось, что он увидел мгновенную жалость в его погрустневших глазах. Стараясь выглядеть таким же весёлым, как и всегда, Сомер поправил шляпу и одарил встревоженную леди Виллиэн тусклой улыбкой:

      – Ну… а ты лучше подожди здесь, Амисалла. Если случайно отрежешь Ральмунда от добычи, он тебя пристрелит.

      На высоких скулах девушки выступили едва заметные красные пятна.

      – Нет, Сомер! Так просто ты от меня не отвяжешься, не жди! – легко пришпорив коня, она нагнала их, и гордая улыбка тронула уголки её губ. – Я тоже буду охотиться! Ведь я не просто так приехала сюда!

      Лёгкий ветер, блаженный в летний зной, зашевелил перья на шляпах Лиэса и Сомера и растрепавшиеся волосы леди Виллиэн. И тот же самый ветер донёс до них дикий рёв, смешанный с радостными воплями и оглушительным собачьим лаем.

      Глаза девушки мгновенно переполнились страхом, Лиэс судорожно вцепился в поводья своего коня, нервно начавшего прясть ушами, а Сомер разразился дробным колким смехом:

      – О, не нужно беспокоиться. Это Ральмунд: он поймал зверя.

      * * *

      Тяжело дыша, залитый кровью Принц стоял посреди первой же широкой прогалины, встретившейся Лиэсу, Сомеру и леди Виллиэн в их поисках. В той части Королевского Парка, где им открыли ворота, легко было бы заблудиться, если бы с ними не было Сомера, давно изучившего здесь каждую тропку (он охотился с королевской свитой с тех пор, как ему исполнилось двенадцать), и если бы Лиэса не вела магия, подсказывавшая ему, где выплёскивались ужас преследуемой жертвы и жадное нетерпение преследователей. Он ожидал увидеть нечто страшное, но к подобному он готов не был.

      Слегка покачивающийся Ральмунд склонился к туше кабана, разорванной напополам и испещренной входными отверстиями от пуль. Туша бессильно завалилась набок, истерзанное мясо тонуло в огромной луже тёмно-вишнёвой крови. Тяжело дышащий, нездорово бледный, Принц безразлично глядел широко распахнутыми красными глазами на обнажившиеся, влажно блестящие внутренние органы. Кругом него в жутком порядке лежали ещё шесть кабаньих туш, разорванных с таким же варварством, а вороны уже начинали описывать медленные круги под перекрывающими друг друга тёмно-зелёными широкими кронами деревьев. Лиэс ощутил, как к горлу подкатывает тошнота; попытался закрыть глаза. Тяжёлый запах пролитой крови, страха и боли душил его, ему казалось, если он простоит здесь ещё с несколько минут, то лишится чувств.

      Дружески сжав его плечо, Сомер склонился к его уху и успокаивающе прошептал:

      – Ничего, ничего, сейчас Вам полегчает. Когда я в первый раз такое увидел, меня стошнило в кусты.

      – Сомер, что у вас там за секреты? – зарычал Ральмунд.

      Опёршись