Шкатулка баронессы Грей. Татьяна Петровна Крылова

в жены, я бы, не задумываясь, ответила: Анну-Марию Флер. Она чиста и невинна, к тому же она сестра его величества Эдуарда.

      – Это только слухи, моя милая.

      – Многие склонны считать их правдой. Ведь это самое убедительное объяснение благосклонности монарха к этой юной особе, а также благосклонности покойного короля к ее матери.

      – Это верно, – отозвался барон Грей.

      Графиня перевела внимательный взгляд с девушки на его благородие и украдкой улыбнулась.

      – Я вижу, она тебе симпатична, – прошептала женщина.

      – Она совсем ребенок, – проворчал в ответ барон.

      – Пожалуй, – после едва заметной паузы, согласилась графиня, – ты уже, действительно, староват для нее. Да и для брака в целом. Но об этом стоит думать только в том случае, если ты намерен создать семью, чтобы обзавестись наследником. А поскольку тебя это никогда не интересовало, стоит обратить внимание на то, что Анна-Мария станет твоим украшением, объектом зависти к тебе.

      – Вы как будто пытаетесь сосватать мне эту девочку, моя милая.

      – А почему бы и нет!

      – В самом деле, а почему бы и нет? – протянул в ответ барон Грей.

      И спустя две недели состоялась скромная церемония бракосочетания его благородия и Анны-Марии Флер. По окончании церемонии барон уделил немного внимания приглашенным гостям, поцеловал жену и направился прочь от алтаря.

      – Вы уходите? – удивилась юная баронесса.

      – Разумеется, – бросил ей через плечо супруг.

      – Но почему?

      – Потому что все уже закончилось.

      Анна-Мария горько зарыдала, но ровным счетом ничего этим не добилась. Барон Грей скрылся за дверью маленькой часовни, гости последовали за ним, и только дворецкий Джон – человек лет сорока пяти, с коротко стрижеными волосами, с безразличным выражением лица, закутанный в темно-синее одеяние, делавшее его еще менее заметным среди окружающих предметов – все еще стоял подле девушки.

      – Что? Что вам от меня нужно?! – обрушила на него все свое негодование юная баронесса.

      – Я должен проводить вас в вашу комнату, госпожа, – спокойно ответил Джон.

      До наступления ночи Анна-Мария придавалась собственному горю. Потом задремала, в чем была. Потом наступило утро. А поскольку девушка принадлежала к тому типу людей, для которых утро обязательно мудренее вечера, открыв глаза, она улыбнулась.

      Мысль о том, что проснулась она баронессой Грей в скромной спальне в доме своего мужа, вызвала у девушки приятный душевный трепет. И когда в комнату вошла горничная со словами:

      – Доброе утро. Госпожа, позвольте помочь вам одеться к завтраку? – Анна-Мария прослезилась, но на сей раз от счастья.

      Никогда прежде никто не обращался к ней с такой преданностью и покорностью и в столь ранний час. В своем имении Анна-Мария держала лишь двух слуг: повариху и садовника, которые выполняли всю имевшуюся работу за весьма скромное жалование и искреннюю благодарность госпожи.