Жизнеописание иеросхимонаха Стефана (Игнатенко). Галина Чинякова

В письме была просьба отслужить панихиду, и, хотя служба кончилась, отец Паламон (будущий схиигумен Пафнутий – авт.) повернул назад и снова отслужил панихиду. Потом нас угостили чаем, и мы положили на стол свое приношение. Беседа затянулась дотемна, батюшка благословил нас говеть. Для Нади это было первое говение <…> После беседы отец Стефан со слезами надел на них (подруг Татьяны Ивановны – авт.) кресты, потом исповедал нас <…> У отца Стефана, несмотря на его малое образование, был удивительный дар рассуждения. В те годы, первые два десятилетия нашего века, Кавказ был наводнен множеством вольнодумной интеллигенции: тут были и сектанты, и толстовцы, и теософы, и просто ищущие истину, потерявшие ее, разорвав связь с Православной Церковью. И вот эти «совопросники мира сего», некоторые из которых учились в Сорбонне, знавшие по пять языков, склоняли головы перед простым, неученым монахом, оставляя у ног его все свои мудрования».

      Одним из них был Даниил Маркович Кохно, убежденный толстовец. Однажды Великим Постом он вошел в Пантелеимоновскую церковь во время пения Символа веры, упал на колени и покаялся. Оказалось, что в ту ночь во сне он увидел себя стоящим на паперти храма. Господь Иисус Христос едва придерживал его за руку и готов был выпустить ее. Проснувшись, Кохно осознал свой грех отступления от Церкви, покаялся, выдержал епитимью, наложенную на него отцом Стефаном, и вернулся в лоно Святой Церкви. Не однажды Даниил Маркович выступал против обновленчества.

      Родственница монахини Сергии, в будущем – монахиня Серафима, рассказывала ей о своем обращении. «Надо сказать, что она обладала исключительным умом, окончила какие-то философские курсы и до того замудрилась, что стала сама, собрав кружок, систематически толковать Послания апостола Павла только на основе собственного восприятия! Мы насилу уговорили ее пойти к отцу Стефану, когда он приехал к нам в Кисловодск. Пошла она в полном сознании своей «ценности» и права толковать Священное Писание. «И вот, – говорит, – только я услышала его «благоуветливые словеса», как с меня ощутимо, прямо физически стала ползать какая-то чешуя, я затрепетала и в ужасе, во всю глубину и широту осознала ложь моего пути».

      Татьяна Ивановна тоже пришла к отцу Стефану не как-нибудь, а с «подвигами». За год до этого ей попались в руки книги «Невидимая брань» Никодима Святогорца и «Письма о духовной жизни» епископа Феофана Затворника. Эти книги принесли ей существенную пользу, но по горячности нрава и неразумию девушка начала круто: пошла на подворье Пензенского монастыря в Кисловодске к монашенкам за четками. «Ну, конечно, они не дали. Я не растерялась, купила крупной фасоли, навязала себе из них четки с метр – и давай подвизаться. Вставала ночью, читала Страстные Евангелия, запостилась и т.д. Конечно, при первой беседе все подвиги пошли прахом, и фасолевые четки были отобраны. У меня было ощущение, что отец Стефан поставил меня на рельсы, надел на меня нужную, по моим размерам, рабочую одежду. <…> Главное,