Во всем виновата книга – 2. Элизабет Джордж

мог быть замешан в грязных делишках. Как иначе он раздобыл редкие книги, спрятанные нынче у меня в шкафу среди похабного чтива? Он ведь едва сводил концы с концами!

      – В прошлый раз ты был увереннее, – заметил сыщик. Я пожал плечами, чувствуя себя настолько виноватым, будто сам убил отца. – Ладно, раз уж я здесь, стоит спросить тебя о том же, о чем я спрашивал твою маму. Не помнишь каких-нибудь странных гостей или телефонных звонков от незнакомцев?

      Я считал себя атеистом, но был уверен, что врать полицейскому нехорошо – даже Рейнолдсу, напоминавшему бродягу в своих дешевых шмотках из «Гудвилла». Под мятым свитером и рваными джинсами скрывался полицейский значок, а мое бунтарство никогда не выходило за рамки дозволенного.

      – На днях звонил какой-то мужчина и спрашивал отца. Наверное, не знал, что он умер.

      – Что ему было нужно?

      – Не знаю. Я спросил, как его зовут, и он повесил трубку.

      – Ты не сказал, что отец умер?

      – Не мое дело рассказывать.

      Рейнолдс усмехнулся:

      – Решил прикинуться веником и вытянуть у него информацию? Умно. Лиам, из тебя вышел бы отличный детектив. Мне уже страшно за свое место!

      Я не хотел обидеть Рейнолдса и не стал парировать, что лучше быть слепым, безногим дворником с раком мозга, чем полицейским. Вместо этого я сказал:

      – Рыбка не клюнула.

      – А перезванивать ты не пробовал? Знаешь, что у телефона есть такая функция?

      – Знаю, но она не сработала.

      – Еще один вопрос. – Рейнолдс внезапно сменил тему, позу и тон, который теперь звучал по-приятельски. – После гибели твоего отца мы изучили его церковные документы. Искали что-нибудь подозрительное, письма с угрозами и все в таком роде.

      – Да ну! – сорвалось у меня.

      – Верно. Мы ничего не нашли. Твоего отца действительно уважали.

      Пустая болтовня раздражала меня. Это был последний свободный день, а я еще не успел оценить с десяток книг. Рейнолдс мне нравился, но беседа меня порядком утомила. Я не мог дождаться, когда он закончит.

      – Скажи, у твоего отца был только один рабочий кабинет, в церкви, или дома тоже? Официально расследование не ведется, я взял отгул, как и ты, и ордера на обыск мне не получить. Но попытка не пытка.

      – Только один, – с облегчением ответил я. Он так долго ходил вокруг да около, что я ожидал услышать вопрос о Библиях, а не такую ерунду.

      – Раз уж мы с тобой верим в убийство, может, ты позволишь осмотреть его письменный стол?..

      – Все домашние дела ведет мама. Можете взглянуть на ее бумаги, если это важно. Думаю, она не стала бы возражать.

      – Если это тебя не затруднит, – ответил детектив.

      – Нисколько, – сказал я и проводил его в большую комнату, в углу которой было мамино рабочее место.

      Я сделал это с радостью, во-первых, потому, что комната находилась далеко от моей спальни, а во-вторых, потому, что маме было совершенно нечего скрывать.

      Спускаясь по лестнице, я слышал за спиной тяжелое дыхание Рейнолдса. Ему не стоило