Двенадцать записок. Женский детектив. Наталья Романова

одноклассников.

      Лёвчик прикурил новую сигарету и заботливо подвинул пепельницу ближе к Татьяне.

      Помнится, они оба когда-то рысили вместе с нами по двору в поисках приключений. А в старших классах даже встречались. Теперь оба повзрослели, наверняка обзавелись семьями. Однако, внутреннее чутьё мне подсказывало, что не спроста эти двое высиживают у меня на кухне. Чувствовалось между ними напряжение, грозившее перерасти в новую стадию отношений.

      Я невольно покосилась на руку Татьяны – эта точно замужем. Лёвчик тоже нервно покручивал тоненькое колечко на безымянном пальце правой руки. Значит, оба не счастливы в браке? А может в кризисе. Что ж, бывает. Впрочем, это не моё дело. В конце концов сами разберутся.

      Лёвчик вдруг спросил:

      – Лёль, ты сама-то как? Смотрю, одна, – и он красноречиво посмотрел на мои пальцы без опознавательных знаков. – Не замужем?

      Мне не хотелось говорить о личном при Ильясе, и я попыталась поскорее свернуть неприятную тему.

      – Да всё как у всех, Лёвчик. Замужем была. Не понравилось.

      Предсказуемо встрял Ильяс.

      – И мне отказала.

      Я проворчала в ответ.

      – Не жалуйся. Жена у тебя отличная. Вон даже по ночам отпускает с одноклассниками водку кушать.

      Ильяс посмотрел на меня как-то странно. Словно я ему сделала больно. Ощутив внезапный порыв, я вышла в прихожую, пробормотав, что необходимо попудрить носик, а заодно и мозги.

      Там на меня накатило. Может быть это просто был алкоголь. А может быть выдернутые из памяти воспоминания. Но мне вдруг нестерпимо захотелось плакать.

      Почему-то очень ярко вспомнилась давняя обида на Ильяса. Ведь если бы он тогда на выпускном не принялся меня лапать на глазах у Лёхи, всё могло сложиться по-другому. Придурок.

      А Лёха потом уехал, не попрощавшись.

      Слёзы кончились быстро. Жизнь продолжается, и пора возвращаться к гостям. А то что-то там тихо стало.

      Когда я вернулась, все смотрели куда угодно, но не мне в глаза. Так, понятно. Обсудили. Лёвчик явно решил изменить тему и спросил:

      – А помнишь, как ты заставляла нас репетировать?

      Это было хорошее воспоминание. Наша супер-пупер-рок-группа готовилась к конкурсу. Даже были сочинены две собственных композиции. Но возникла проблема дисциплинарного характера. Ребята, собравшись для репетиции в актовом зале, ставили аппаратуру, настраивали её, а потом начинали дурачиться. Мы никак не могли начать репетировать. Будучи солисткой, я терпела беспредел до тех пор, пока не поняла – не возьму власть в руки, песен не будет.

      И вот, взяв в руки микрофон, я рявкнула:

      – Так, а ну-ка собрались!

      Стало тихо, а потом Лёха взял первый аккорд.

      С тех пор, я начала на своих музыкантов немного покрикивать. А после того, как стало ясно, что Лёха против моего руководства ничего не имеет, я взяла процесс окончательно под личный контроль. Помню, какой кайф я испытала, когда