Дарующий свет. Биография д-ра Джавада Нурбахша, главы суфийского братства ниматуллахи. Джеффри Ротшильд

дедушкой!

      И он постарался запечатлеть в памяти эту дату – несомненно, благословенный день, как сказал он самому себе.

      С самого рождения Джавад стал любимцем дедушки. Очарованный сияющими глазами мальчугана и его улыбкой, тот просиживал целые часы у его кроватки. Когда Джавад стал постарше, дед обнаружил, что даже он не в состоянии дать ответ на многочисленные вопросы мальчика о жизни и мире, о том, как устроены вещи и почему они таковы, как они есть. Пусть дед и был неравнодушен к нему, однако всем было видно, что внук смышлен и проницателен не по годам.

      Разумеется, Джаваду было присуще и озорство, которое прекрасно уживалось с его пытливостью и часто расстраивало его деда и родителей. К чему это могло привести – одному Богу ведомо. И всё же дед был уверен, что мальчику суждено что-то особое – несмотря на все сложности, которые создавала его пытливая натура.

      У Биби Ханум как раз был готов кебаб, когда Асдулла вошел на кухню и сел за стол. По выражению его лица она поняла, что у него появилась какая-то идея, но опыт подсказывал ей, что лучше набраться терпения и подождать – он сам расскажет обо всем.

      Несколько минут они молчали. Вскипел чай, Асдулла попросил ее сесть и произнес:

      – Думаю, Джаваду самое время заняться изучением Корана.

      Хотя изучение Корана входило в курс обучения большинства молодых людей, Ханум была захвачена врасплох – ведь Джавад был так мал.

      – Впереди еще много времени, – сказала она, – ему ведь всего пять лет.

      – Да, но он уже умеет читать. И что-то говорит мне, что ему пора начинать… даже если он и усвоит всего лишь малую толику.

      Ханум хорошо знала: если уж муж решил, ему лучше не перечить, и неохотно согласилась.

      Спустя девять месяцев, к удивлению своих родителей и знатока религии, который учил его, Джавад смог прочесть из Корана больше, чем они считали возможным для него. Он стал заниматься в группе со старшими детьми, которые изучали произведения Хафиза, величайшего персидского поэта. Хотя наставнику, который занимался с ними, не слишком нравилось, что Джавад постоянно задает трудные вопросы, тем не менее он отвечал на них, учитывая уровень знаний и понятливость мальчика.

      – Извините меня, господин. Один из учителей шестого класса хочет поговорить с вами.

      Секретарша директора начальной школы в Шахабе мялась в дверях кабинета с папкой в руках.

      – Да-да, пусть заходит. А в чем дело? – спросил директор.

      – Это связано с Джавадом Нурбахшем.

      – Опять? – вздохнул он.

      Она подошла и положила папку на его стол.

      – Вот его дело. Я подумала, вы захотите посмотреть.

      – Спасибо. Через несколько минут пригласите его учителя.

      Секретарша кивнула и вышла. Дверь за ней еще не успела закрыться, а директор уже открыл папку и стал пролистывать ее, хотя он хорошо помнил все записи по прошлому разу. Джавад был зачислен в школу с шести лет. Три года подряд он был лучшим учеником в классе, выказывая отменную память и сообразительность.

      В конце