Николай II и Александра Федоровна. Любовь, победившая смерть. Николай Шахмагонов

лица Земли не истребится, яко довлеет ему молитва умученного Царя…

      – Ужели сие есть кончина Державы Российской, и несть, и не будет спасения? – спросил Павел Петрович.

      – Невозможное человеком, возможно Богу, – ответствовал Авель, – Бог медлит с помощью, но сказано, что подаст ее вскоре и воздвигнет рог спасения Русского. И восстанет в изгнании из Дома Твоего Князь Великий, стоящий за сынов народа своего.

      Сей будет избранник Божий, и на главе его благословение. Он будет един и всем понятен, его учует самое сердце Русское. Облик его будет державен и светел, и ничто же речет: “Царь здесь или там”, но “это он”. Воля народная покорится милости Божией, и он сам подтвердит свое призвание… Имя его трикратно суждено в истории Российской…

      И чуть слышно, будто боясь, что тайну подслушают стены Дворца, Авель нарек самое имя, а затем молвил:

      – Страха силы темной ради, имя сие да сокрыто будет до времени… Велика будет потом Россия, сбросив иго безбожное. Вернется к истокам древней жизни своей… Дымом фимиама и молитв наполнится и процветет, аки крин Небесный.

      Великая судьба предназначена ей. Оттого и пострадает она, чтобы очиститься и возжечь свет в откровении языков… И на Софии, в Царьграде, вновь воссияет крест Православный. И Царьград снова станет Русским городом. Наследник последнего Царя Николая Второго будет править возрождение России, и имя ему…»

      Авель вновь тихо произнес имя того, за которого, по словам Серафима Саровского, восстанет остаток Русских людей и победит…

      Сосредоточим свое внимание на заключительной фразе авелевского пророчества, добавим к ней то, что сказано выше в пророчествах Серафима Саровского: «…остаток Русских людей восстанет за Царя и победит», присовокупим строки Священного Писания: «И восстанет в то время Михаил, князь Великий, стоящий за сынов народа твоего, и наступит время тяжкое, какого не было до сих пор, как существуют люди до сего времени. Но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге жизни» (Дан. 12,1).

      А между тем Павел Петрович, задумчиво произнес:

      – Почитаю я за благо о том, что ныне ты предрек мне о потомке моем, Николае Втором, предварить его, дабы перед ним открылась книга судеб. Да ведает правнук свой крестный путь, славу страстей и долготерпения своего. Запечатлей же, преподобный отец, предреченное тобою, изложи все письменно. Я же на предсказание твое наложу печать, и до праправнука моего писание твое будет нерушимо храниться здесь, в Гатчинском дворце моем. Иди, Авель, и молись неустанно в келье своей обо мне, роде моем и счастье нашей Державы.

      В Житии сообщается, что, «вложив представленное писание Авелево в конверт, на оном собственноручно написал: «Вскрыть Потомку Нашему в столетний день Моей кончины».

      И еще одно пророчество было дано Николаю Александровичу – еще цесаревичу. Случилось это во время его визита в Японию. 29 апреля 1891 года на него было совершено