Экспедиция. Андрей Банников

с сыном. Обсудили его дела в школе, потом поболтали о хоккее, о новых компьютерных играх. Наконец Лёшка заговорил о том, для чего вчера набирал меня:

      – Пап, слушай, у меня к тебе разговор есть серьёзный.

      – Что стряслось? – спросил я как можно равнодушней, но понимая при этом, что сын будет просить денег.

      – Я в выходные ездил к тёте Тане, – сказал Лёшка. – Ей дрова привезли, и мы с Рыжим их в сарай перетаскали.

      – Молодцы, – похвалил я. – Только не с Рыжим, а с Костиком.

      Тётей Таней Лёшка называл двоюродную сестру моей жены, а рыжий Костик был её сын, ровесник нашего Лёшки. Танин муж Серёга погиб несколько лет назад в автокатастрофе, и они с сыном жили вдвоём в деревне. От нашего дома до Таниной деревни было сорок минут на электричке. Мы довольно часто отпускали Лёшку к ней. Всё-таки свежий воздух, смена обстановки, да и бездельничать ему там было некогда, – хозяйство у Тани было большое.

      – Так вот, – продолжал Лёшка. «Так вот» он говорил, когда начинал волноваться. – Я тебе про долговязового Толика рассказывал. Ну, тот, с которым мы подрались летом. Помнишь.

      – Ага. Чо опять подрались?

      – Нет же. Подожди. Так вот. Мы вечером пошли к нему. Там гаражи рядом, помнишь.

      – Помню, конечно. Около холма. Так он рядом с гаражами живёт?

      – Да. Так вот… У него в гаражах есть свой бокс. Ну, не его, конечно, а родителей. Но они этот бокс ему отдали. У него там, в боксе, стоит картинг. Он сам его собирал. Так вот. В общем, он предложил у него этот картинг купить.

      – Ну, картинг это очень серьёзно.

      – Пап, даты не переживай. Я сам буду с ним заниматься.

      – Ездить где собираешься?

      – На автодроме.

      – Кто тебя туда пустит. Нет, давай сначала всё продумаем.

      – Ну, пап.

      – Сынок. Алёша, – я старался говорить как можно мягче. – Я через три недели приеду и всё обсудим. Хорошо.

      – Хорошо, – со вздохом ответил сын. Но в голосе его чувствовалось полное расстройство.

      Мы с Алёшкой говорили ещё минут десять. О том, что нового случилось дома, во дворе. Я рассказал ему как мы в выходные сходили на охоту. Однако меня не покидало чувство того, что разговор не клеится. Весь остаток дня я провёл с каким-то неприятным осадком на душе. Надо завтра обязательно позвонить Лёшке и поговорить с ним ещё раз. Пообещать подумать про картинг. Рассказать про свой мопед, который мы с моим другом детства Никитой Большаковым собрали своими руками. Алет нам было, наверное, так же, как сейчас Алёшке. Выпив пару таблеток аспирина, я около десяти вечера улёгся спать. Усталость и моральное напряжение уходящего дня сделали своё дело, я уснул почти мгновенно.

      Разбудил меня неприятный звук, что-то среднее между писком и гудком. Я открыл глаза. Вокруг всё было приятно белого цвета. Я тут же понял, что нахожусь в каюте космического корабля. Непонравившийся мне звук был, по-видимому, будильником. Я нашёл тот предмет, который издавал эти звуки. Покрутил его в руках. Это был круглый