Веселая жизнь, или Секс в СССР. Юрий Поляков

у вас все надо согласовывать, а у нас в конторе начальство людям доверяет.

      – Тогда звони, Жоржик! – подтолкнул меня к телефону парторг и пропел: «Рассейтесь, страх и морок слабодушья, восстань, герой, и подвиг соверши-и-и!»

      – Неловко как-то!

      – Егор батькович, – посуровел Шуваев, – не молодухе под подол лезешь – выполняешь ответственное партийное поручение!

      Но было видно, что ему и самому все это не по душе. Я с тяжелым сердцем снова набрал номер.

      – Слушаю вас! – примерно через тот же промежуток ответил классик.

      – Извините, Алексей Владимирович, это снова Полуяков…

      – Слушайте, Полуяков, а вы, собственно, кто такой? – Его оканье стало еще недружелюбнее.

      – Я же сказал: член…

      – То, что вы член, я уже понял. Чем еще занимаетесь?

      – Писатель.

      – Сомневаюсь. Писатели пишут, а не трезвонят по пустякам занятым людям. Что вам еще от меня нужно?

      – Хотел принести извинения. Мы выяснили: взносы вы заплатили.

      – Я вас прощаю.

      – Но в партком мы просили бы вас все-таки зайти.

      – Зачем?

      – Видите ли, у нас тут рукопись ваших «Крамольных рассказов».

      Партсек, парторг и чекист, словно кони в упряжке, одновременно кивнули головами, одобряя мои слова.

      – А откуда она у вас? – после долгой паузы мрачно спросил классик.

      – Откуда у нас ваша рукопись? – нарочно громко переспросил я, чтобы тройка могла сориентироваться в ситуации.

      – Вы, Полуяков, плохо слышите? – разозлился Ковригин.

      – В телефоне что-то трещит. Вы спросили, откуда у нас рукопись?

      – Вы еще в третий раз повторите, умник! – взревел догадливый крамольник.

      Лялин, играя крашеными бровями, сначала показал пальцами шагающего по столу человечка, потом изобразил костяшками стук в дверь и протянул мне воображаемую посылку.

      – Нам ее принесли…

      – И кто же?

      – Кто принес?

      – Слушайте, Полуяков, хватит переспрашивать! Если Шуваев рядом, лучше дайте ему трубку.

      – Владимиру Ивановичу? Дать трубку? Простите, не расслышал…

      Секретарь парткома замахал руками так, словно на него напало стадо шершней.

      – Его здесь нет, – залепетал я. – Он в правление, кажется, ушел. Я тут один в кабинете. А рукопись принес нам курьер…

      Все трое переглянулись и заулыбались, оценив мою находчивость.

      – Откуда курьер-то? – с ненавистью проокал Ковригин. – Из какой такой организации?

      – Откуда курьер, говорите? Из какой организации?..

      Тут замотал головой Бутов, приложив палец к усам, и получилась буква «Т» с обвислыми краями.

      – Я не могу вам этого сказать.

      – Вот когда сможете, тогда и звоните! – рявкнул деревенщик и швырнул трубку.

      Мне сильно шибануло в ухо, как в армейской юности, когда я был заряжающим с грунта и наша самоходная гаубица «Акация»,