.

глазом, гадая, что это за курица с такой мордой. И в это время я ударил топором. Голова с удивленно раскрытым глазом осталась на пеньке, а петух, проявив природную шустрость, рванулся из моих рук и полетел.

      – Опять в чужой курятник, – предположил Юра.

      – Юра, – ответил я, – он теперь ничего не видит, не слышит и нюх потерял. А летит он туда, куда его петушиная душа зовет.

      – А как же мы его достанем?

      – Сейчас его душа отлетит, и его бренное тело попадет прямо к нам в суп.

      Так оно и вышло. Далеко он не улетел. И вскоре Маша умело ощипывала его, а потом в большом чугуне сварила вместе с картошкой.

      Расселись за столом, выпили по стопарю, Маше налили в фужер сухого вина. Анатолий встал и произнес тост:

      – Пьем не чокаясь. За упокой беспокойного пети-петушка. И пусть ему земля будет пухом.

      – Ты чего несешь? – обратился к нему Юра – Какая земля? Каким пухом? До земли он еще не скоро доберется.

      Выпили, потянулись за закуской. И вдруг заметили: Машино лицо превратилось в сморщенное яблоко величиной с тыкву.

      – Что с тобой, Маша?

      – Что это? – прошелестела губами Маша. – Кислота?

      Гробовое молчание.

      – Маш, ты когда-нибудь сухое вино пила?

      – Нет. Красное сладкое пила, самогон пила, водку пила. А это не вино. Это отрава.

      – Маша, – включился в разговор Юра, – давай я тебе сейчас шикарный коктейль сделаю. У тебя сахар есть?

      Он влил в фужер пятьдесят граммов водки, столько же добавил сухого вина, еще столько же горячего чая, всыпал пару чайных ложек сахарного песка и размешал..

      – Попробуй.

      Маша попробовала и заулыбалась:

      – Вот это вино.

      Вечер прошел удачно. Маша все чаще посматривала на меня как на человека героического, не побоявшегося отхватить топором голову у петуха. Всей гурьбой пошли прогуляться. Стемнело. После прогулки все ушли в избу, а мы с Машей расселись на бревнах. Небо покрылось мириадами светлых точек. Я стал рассказывать Маше о Вселенной, конкретно – о Млечном Пути. «Вон там Полярная звезда, вот это скопление – Малая Медведица, а там – Большая Медведица. Самые близкие звезды: альфа Центавра, Сириус, Процион – в пределах десяти-двенадцати световых лет. А световой год – это расстояние, которое пролетает луч света за год со скоростью триста тысяч километров в секунду».

      Я не знаю, о чем она думала, пока я рассказывал ей о пульсарах, голубых звездах. Знаю только, что когда мы, закончив разговоры, пробирались в темноте через сени, она вдруг остановилась перед дверью в комнату. Я подумал, что она не может найти ручку двери в комнату, нашел эту ручку и открыл дверь. И, тем не менее, она, как завороженная, стояла, не переступая порог. Я сзади подтолкнул ее, и она нехотя вошла в помещение, где около печки сгрудились трое моих товарищей. Лева взглянул на Машу и вдруг выпалил:

      – Пашка лав ю Машка.

      Немедленно крупный кулачище разгневанной