Одиссея Атани Дюбарри. Король и пешка. Маргарита Мартынова

стола, пламя свечей запрыгало по стенам.

      – Так поздно?! Надеюсь, все в порядке?!

      – Не суетись! – Жером встал и одернул на себе костюм, стараясь выглядеть спокойным. – Амандина, Марисабель! Зажигайте огни в доме, и хватит паниковать. У нас же все готово было к возвращению хозяина еще три дня назад! Я иду в порт, встречать графа с супругой…

      Едва старый слуга хлопнул дверью, как обе рабыни взглянули друг на друга и забегали по дому, зажигая свечи, опуская шторы, открывая окна на проветривание.

      – Амандина… – вкрадчиво спросила Марисабель, когда обе служанки вновь собрались внизу в холле и прислушивались к каждому шороху снаружи. – Ты не была в спальне графа?

      – Было же четкое указание, что нам туда теперь нельзя, – сухо ответила та, глядя в пространство перед собой. – А я не беру на себя таких грехов. Ко мне слишком хорошо относятся в этом доме, чтобы я пренебрегала такой вещью, как хорошая работа. И тебе туда соваться не советую. Жером сказал, что так приказал граф, значит, будем слушаться… Если будет нужно, этот приказ отменят.

      …Служанки стояли в холле первого этажа уже около десяти минут, когда услышали приближавшиеся к дому голоса. Затем входная дверь распахнулась.

      – Нет, в самом деле! – сказал молодой женский голос. – Войти в узкую гавань в это время суток, зная, что там стоит почти десяток рыбацких суденышек – это очень рискованный маневр, потому и говорю, что я поразилась нашему капитану! Не такой уж он идиот! Я ведь уже смирилась с тем, что мы еще одну ночь проведем на этой бригантине…

      Закончив свою мысль, Атани остановилась, поймала на себе напряженные взгляды двух служанок, которые явно были не в силах из себя выдавить ни слова, и чуть пожала плечами.

      – Добрый вечер… – сказала она.

      Эта фраза словно разбудила обеих рабынь ото сна.

      – Здравствуйте, графиня! – почти одновременно выпалили Амандина и Марисабель. – Очень рады вас видеть!

      – Я спокойнее ощущаю себя, правда, на воде, – пробормотала Атани себе под нос, продолжая свою мысль. – Но только, когда кораблем командую сама… – она повернулась к Жюльену и показала глазами в сторону Марисабель. – Это ее ты подобрал в порту?

      Вопрос был задан скорее, механически, чем с какой-либо интонацией. Жюльен коротко кивнул. Вид у него был измученный, выражение лица выдавало человека, плохо спавшего последние дни.

      Марисабель сделала шаг вперед и с гортанным акцентом, так характерным для маронов1, выпалила:

      – Да, мадам! Граф выкупил меня у владельца таверны, когда увидел, что меня колотят за пролитое вино…

      Атани слегка улыбнулась и кивнула:

      – Сколько тебе лет?

      – Уже скоро семнадцать, мадам! – бодро заявила Марисабель.

      Та снова улыбнулась:

      – Я бы дала меньше. И не смотрите вы обе на меня столь пронзительно, я не опасна… – и тише прибавила. – Если не злить…

      Амандина сделала книксен

      – Подавать ли

1

представители особых сообществ беглых рабов-негров и их потомков смешанного происхождения