Интервью после. Iris Smile

для моей фантазии и творчества. Я единственная в семье хорошо рисовала, часами просиживая перед морем в любую погоду, делая разные рисунки, или наброски, которые потом становились картинами, украшая стены нашего огромного дома. Отец не хотел продавать мои работы, вывешивая их только у себя. Но при каждом удобном случае, когда собирались гости и мы отмечали очередное торжество, с гордостью демонстрировал мои пейзажи. Я была любимым ребенком, впрочем, моего младшего брата и сестру любили не меньше, но баловали, почему-то, только меня. И самые лучшие наряды и украшения я выбирала себе сама. Также как и друзей, чуть позже возлюбленных. Я не знала запретов. Ни в чем и никогда.

      Маргарет прервалась и немного успокоившись, посмотрела на присмиревшего и напуганного инспектора.

      – Спасибо, что не прерываете меня. – Вам кажется, что это бред, или розыгрыш?

      – И то, и другое, – Ральф откинулся на спинку кресла, – но если вам угодно, могу слушать дальше. – Остров Самос? Это в Греции? А было это до нашей эры? – он старался быть любезным и спокойным, зная, что с душевнобольными не стоит спорить.

      – Да, именно там. – Рядом с нами жили обеспеченные люди, у многих была своя земля, богатые дома, рабы и рабыни. И в нашем доме их было тоже не мало. Когда мне исполнилось 16, отец предложил сделать мне подарок: рабыню, или украшение. Я выбрала второе, не задумываясь и отнюдь не из-за жалости и протеста против рабства. Мне были несвойственны жалость и человеколюбие, особенно в те годы. Я не хотела, чтобы какая-то чужая женщина помогала мне одеваться, тем более, раздеваться, или укладывать мои волосы, или, еще хуже, помогать мне купаться. Любое вторжение в мою жизнь вызывало во мне отвращение. Тогда и сейчас.

      В моей жизни встречалось не так много друзей, но если и были, то особенной близости в отношениях не было. Хотя, с некоторыми подругами мы обменивались разными секретами и клялись в вечной дружбе, закапывая в песок ракушки-ловушки, как мы их называли. Знаете такие небольшие ракушки, которые могут закрываться на створки. Именно туда мы и складывали наши записки с любимыми именами, или предсказаниями самим себе. Или клятвами. А потом закапывали обратно. Но морской песок ненадежное укрытие, особенно во время штормов, или наводнений. Можно было легко потерять место и свою тайну. Также и с человеческими чувствами. Я рано поняла, что не стоит доверять тайны, даже самым близким и надежным людям, даже песку, даже морю. Никогда не знаешь, какой сюрприз тебе преподнесет человек, или природа. Поэтому, я всегда радовалась, что ракушки с моими записками никто не найдет. А если даже найдет, то никогда не поймет о ком, или о чем там написано.

      Маргарет задумалась на некоторое время, а потом совсем успокоенная и умиротворенная продолжила.

      – Я не так часто влюблялась, скорее мне больше нравилось подсмеиваться над юношами, которые проявляли интерес ко мне. В искренность чувств я не очень верила, или боялась верить. Интуиция меня редко подводила и расчеты некоторых воздыхателей я просчитывала заранее. Я считалась богатой наследницей.