Черные вороны 3. Паутина. Ульяна Павловна Соболева

самая, бриллиантовая. Что такое? Глазки загорелись?

      – Красивая сучка!

      – Красивая и очень дорогая. Если неправильно партию разыграем – нам с тобой кожу живьем снимут за неё, а если правильно, то мы с тобой, брат, скоро-таки получим свою линию по перевозкам и много чего вдобавок. Пусть Вороны друг другу глаза повыклёвывают, а мы свои дела провернем за это время.

      – Себе её возьму.

      Бакит нервно облизал губы, а Ахмед ухмыльнулся.

      – Так для тебя и берем, брат. Другим и не по зубам, и не по карману. Слюни подбери и челюсть. Нам еще заполучить ее надо.

      – И? Когда?

      – Буквально на днях. Её плотно ведут. Все не так просто, родной. Я несколько лет продумывал. Поэтому – терпение.

      – Хитрый ты. Шельма. Зачем мне этих шавок показал?

      – Для сравнения, Бакит. Чтоб знал, какой товар тебе достается и как непросто достается. Что там Сами? Сделал свой заказ?

      Бакит все еще не закрывал снимок девушки, его ноздри хищно трепетали и подрагивала верхняя губа.

      – Сделал конечно.

      – Передашь ему конверт от Али. И напомни о моей просьбе. Я жду его согласия.

      – Со стволами вопрос почти на мази, брат.

      У Ахмеда зазвонил сотовый, и тот быстро достал его из кармана.

      – Да! – посмотрел на Бакита. – Завтра? Охренеть! Молодцы! Оперативно, чтоб вас! С меня – как всегда.

      Отключил звонок и посмотрел на Бакита.

      – Ну вот и все, уже завтра твой груз отплывет по назначению.

      – А птичка?

      – С птичкой, брат. Она уже почти наша. Завтра клетка захлопнется и попалась. Чик-чирик, чик-чирик.

      Ахмед помахал руками и заржал, а Бакит снова уставился в планшет.

      *¹ – «157» – служба помощи женщинам, находящимся в сексуальном рабстве в Турции.

      Глава 5. Максим

      Я смотрел на двух бельгийцев, изучающих документы, на их юриста, который указывал им толстым пальцем на некоторые пункты, и понимал, что на секунды выпадаю из этого просторного кабинета, из сделки на миллионы прибыли, потому что прислушиваюсь к своему сотовому, который молчит уже несколько часов. Меня начинало ломать. В голове секундная стрелка отсчитывала грани моей ломки. По самой изысканной голубоглазой дозе, с каштановыми волосами и нежной кожей. По ее голосу и по ее сообщениям, в которых она неизменно пишет, как сильно тоскует по мне. Меня никто и никогда не ждал. Нигде. И вот это ощущение, что за тысячи километров по тебе изнывают в тоске и пишут каждые несколько минут, грело, черт возьми, так, что я, словно идиот, смотрел на дисплей и улыбался. Пожалуй, я за эти полгода отулыбался за всю мою жизнь. У меня впервые не было ощущения, что все это ненастоящее, что все может закончиться. Я хотел завтрашний день еще сильнее, чем вчерашний, потому что в нем есть ОНА. Есть и в послезавтра, и через неделю. Ждет меня. Не спит по ночам. Странные чувства, сумасшедшие. Я с ума схожу по ней. Как самый фанатичный родитель и невменяемый любовник. Меня прет от дикой нежности и абсолютной, одержимой похоти. Я просто не мог поверить в свое счастье. Точнее, счастье носило ее имя, пахло ею, и я жаждал это